– Майкл, опусти грёбаный пистолет, пока я не прострелил ей башку!
– Льюис, – оскалился рыжий, – мне поебать, даже если выпустишь в неё всю обойму.
– Не приближайся ко мне! – Льюис с застывшим ужасом в глазах, попятился назад, утаскивая за собой Анну, прижатую к его телу чуть подрагивающими руками. – Рид, я не шучу!
– Стреляй! – неожиданно рявкнул рыжий. – Стреляй же, ну! Чего ты медлишь?! Давай, вышиби этой суке мозги!
Один неловкий шаг назад. Несколько секунд, потраченных впустую на то, чтобы растерянно обернуться и понять, что это было огромной ошибкой. Ведь тонкая, но невероятно сильная рука Анны уже вспорола воздух, занося лезвие для удара. Одновременно с этим раздался выстрел, напугавший парочку голубей, что секунду назад ютились на подоконнике старого заброшенного склада, а теперь с зашедшимися в панике сердцами полетели прочь. Алое пятно крови разлилось океаном под падающими, как в замедленной съёмке, телами.
– Анна! – Отбросив Глок, Майкл побежал вперёд, перепрыгивая сваленные в непонятные кучи ящики и заржавевшие от времени инструменты, запинаясь, но не давая себе малейшего, даже самого крошечного шанса упасть и потерять драгоценные секунды. Рухнул на колени, вырывая задыхающуюся от слёз девушку из побелевших рук Льюиса. Прижал к своей груди. – Малышка! Боже, нет-нет!
– Май… кл… – прохрипела, давясь кровью, стремительно бледнеющая Анна, вместо слов выплевывая из себя бордовые ручейки. Попыталась остатками помутневшего разума собрать нужную фразу воедино, чтобы последний раз, глядя прямо ему в глаза, успеть сказать, – я люблю… те…
«Это последнее задание, Майкл, ты справишься».
Пальцы запутались в волосах, пытаясь разделить рыжие пряди. Но наткнувшись на очередное препятствие в виде запекшейся крови, бросили бесполезное занятие. Медленно скользнули по небритым щекам к подбородку.
Он устал от этого города и этой работы. Выбивание долгов у местных толстосумов из приятной обязанности со временем превратилось в однообразную рутину. Имена и цифры слились в неразличимое пятно, в бесконечный список определённых действий. Фотография, изучение распорядка дня. Подгадать удачный момент, чтобы лишний раз не засветиться перед фараонами. Угрозы, разбитые носы и вывихнутые руки, обещание расправы – и снова по кругу.
Балтимор уже давно погряз в преступности. Засосал в своё чёрное чрево вся и всех. Стоило однажды переехать сюда вместе с остальными членами банды «Гринхоллдские Жнецы», как Майкла Рида закружил водоворот вечных перестрелок, делёжек территории и опасности. Но больше всего мужчину бесило, что во всё это дерьмо оказалась втянута Анна – его женщина.
Он совсем упустил из виду, когда она из нежной, скромной девушки превратилась в бесстрашную и сильную женщину. Как он смог допустить, что Анна вслед за ним вступит в банду? Как просрал момент, когда в её тонкие, совсем не подготовленные для этого женственные ручки попадёт пистолет? Чарльз был доволен, когда она вернулась с первого задания. Когда стирала кровь с ладоней и улыбалась. Нет, с одной стороны, Майкл был очень зол на босса. За то, что допустил её к делам банды, за то, что втянул туда, куда не следовало. Но с другой, Риду было спокойнее, зная, что она всегда рядом и находится под защитой Жнецов. Они стали этакими Бонни и Клайдом, только вместо того, чтобы грабить – научились убивать.
Только дома, в их отдельном закрытом мирке, Анна всё так же оставалась нежной и любящей. Иногда устраивала истерики, иногда трахала мозги просто потому что. Но он был этому только рад. Ведь по крайней мере так Майкл знал, что он всё ещё жив и что он не один. Только когда дело касалось работы в нём снова просыпался старый ворчливый дед, не желающий признавать того, что его любимая – отбитая на голову маньячка, обожающая запах крови.
В любом случае он больше не собирался оставаться здесь. Балтимор не тот город, где можно осесть и завести семью. Жить в постоянном страхе из-за принадлежности к банде, бояться не проснуться однажды утром или банально не вернуться с очередного задания. Такая жизнь больше не для него. Всё, чего хотел Майкл – спокойствия. Без стычек, драк и должников. Без въевшегося в кожу чужого запаха крови. Настало их время, и теперь, когда до конца оставались считанные секунды, он мог только довольно ухмыляться.
Мужчина выпрямился, разминая затёкшие суставы пальцев. С ласкающим слух хрустом поочерёдно нажал на каждый до упора фалангой большого другой руки. Привычно саднящие костяшки отдались приятной болью, изнывая от предстоящей встречи с лицом очередного должника Жнецов, что замер в полуметре от Майкла со смесью боли и ужаса на лице. Потный грузный мужичок, по глупости оказавшийся в баре «Мрачный Жнец», где не прощают и не дают вторых шансов, заламывал руки, заходящиеся нервной дрожью. Наблюдал, стуча зубами, как медленно и с наслаждением Рид потирает окровавленные кулаки и закусывает губу, чтобы не застонать от дурманящего аромата крови.
