Читать онлайн полностью бесплатно Виктор Кротов - Этюды о непонятном. Сборник эссе

Этюды о непонятном. Сборник эссе

Сборник эссе на различные темы, связанные со стремлением человека понять самого себя и окружающую жизнь. Один из разделов посвящён воспоминаниям детства.

© Виктор Гаврилович Кротов, 2017


ISBN 978-5-4483-2821-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На обложке рисунок Анны Кротовой.

От бумажного издания к электронному

Первое издание «Этюдов о непонятном» было первой моей опубликованной книгой. Оно вышло в 1990-м году, в почтенном издательстве «Книга», тиражом в 5 тысяч экземпляров.

Специально я эту книгу не писал. Она стала результатом нахлынувшей на меня волны какого-то странного жанра – вроде бы похожего на эссе, но легко уходившего то в сторону небольшого рассказа, то в сторону зарисовки, то ещё в каком-нибудь направлении. В общем, этюды…

Кажется, уже не было цензуры, но ещё оставалась некоторая осторожность, сформированная советским строем. Под её влиянием я не включил в книгу несколько текстов чисто христианского содержания. Но они постепенно стали публиковаться в периодике и вошли в сборник «Юродство проповеди», который скоро появится в электронном виде. Что ж, у каждой книги своя судьба, и в этом новом издании (тоже электронном) я не стал менять ничего, кроме исправления нескольких мелких текстуальных неточностей. Сохранил даже последний «Этюд о непонятном», хотя с тех приобрёл собственный издательский опыт и прекрасно понимаю, что такое кратность полос в печатном издании и к каким издательским коррективам приходится прибегать для решения связанных с этим проблем.

Автор

Сборник первый. Загадка на каждый день

Я уже большой

«Я уже большой» – ребяческая фраза, инфантильная мысль. Она делает человека не больше, а меньше: он словно приподнимается на цыпочки, и сразу становится видно, как нелегко ему пока дотянуться до настоящих вещей.

Он большой. Ему уже не заморочить голову сказками о чудесах. Ему уже не внушить, что якобы существуют незыблемые истины, немеркнущая красота и непреходящее добро.

Он большой. Он знает, что философия – всего лишь самоуспокоение, а вечность – воображаемый интеграл времени.

Он большой. Он снисходителен к окружающим – как, впрочем, и к себе самому.


Он большой – и он величаво семенит по своей дорожке, не замечая той жизни, до которой еще не дорос, не слыша великого наставления: «Будьте как дети»…

На полпути к отражению

– Хочешь, напишу про что скажешь?

– Напиши про меня

Разговор с дочкой

Картина старого мастера. Потемневший шедевр. Миф о Нарциссе. Он здесь совсем мальчик, ему лет шестнадцать. Он, наверное, красив, судя по телосложению, но лица не видно. Он смотрит туда, где перед ним и перед нами та водная гладь, в которую ему суждено заглянуть. Ему, как и нам, пока виден лишь сверкающий отблеск да бархатный ковер травы, подводящий к живому зеркалу. Мальчик выходит из леса на светлую опушку. Правая рука его коснулась последнего дерева, бугристого ствола одинокого кряжистого дуба, буро-зеленые листья которого напоминают древнюю бронзу. Все тело Нарцисса замерло в угловато-грациозном порыве: сейчас он в несколько шагов окажется на солнечном бережку, отдохнет и напьётся…


Кажется, мы знаем, что ждёт мальчика. Он увидит в холодном глянце себя – и навеки оцепенеет, скованный самыми мучительными цепями на свете: цепями самости, самовосхищения, самолюбви. Подождите! – удерживает нас художник, остановивший Нарцисса на опушке. Ни мы, ни мальчик еще ничего не знаем. Все может быть иначе…


Может быть, он увидит, наклонившись к воде, сошедшее вниз небо, полное голубого света. Увидит отраженный узор ветвей и листьев, которым окаймлен обратившийся в чашу купол. Прочтет слово «свобода», выведенное птичьими росчерками. Заметит синих стрекоз – то падающих к своим отражениям, то застывающих над ними, то уносящихся прочь… Мальчик радостно улыбнется и, напившись, побежит дальше – туда, куда совсем уже не достает наш взгляд…


Может быть, он увидит саму хрустальную воду. Увидит ее тихое течение, приходящее из прошлого и уходящее в будущее. Увидит поросшее водорослями дно, полное таинственной жизни. Увидит стекающий вниз родник, и его журчание погрузит мальчика в задумчивость. И когда Нарцисс встанет, он будет на несколько светлых мыслей глубже и мудрее…


Может быть, увидев свое лицо, он узнает в нем лицо своей матери, словно омытое в живой воде, лишенное морщинок, свободное от забот и усталости. И сердце мальчика забьется чуточку сильнее от любви, от той настоящей любви, узнать которую легко: она дарит силы, а не отнимает их…


Может быть, собственный облик напомнит ему о чем-то неизмеримо важном, что отразилось в нас, как мы отражаемся в воде. И тогда… Тогда нам надо тихо отойти в сторону, чтобы не помешать тому неизъяснимому мгновению, которое может обновить и направить человеческую душу…


Знаем ли мы, что произойдёт через несколько шагов? И действительно ли это тот самый миф о Нарциссе? Какая тайна приоткроется человеку, когда он подойдёт к воде, чтобы напиться?..

Гимн апельсиновой корке

Гимн апельсиновой корке сегодня пою.

Гимн апельсиновой корке, раздавленной грязной подошвой.

Корке, мимо которой я мчался когда-то поспешно, – на побегушках у дел многочисленных резвый рассыльный.


Жаль, что я не поэт, а то так до конца бы и скандировал.


Действительно, спешил я в тот день на работу. Дело было не с самого утра, так что ранний людской прилив уже схлынул. Поэтому я без особых помех несся с той скоростью, которая должна была компенсировать вынужденную гиподинамию умственного работника, – и вдруг… Собственно говоря, никакого «вдруг», с точки зрения внешних событий, не было. Не дрогнув, я продолжал мчаться, как мчался. Происшедшее было мгновенно, и мне даже совестно долго о нем говорить. Но и быстро не скажешь.



Другие книги автора Виктор Кротов
Ваши рекомендации