На презентацию новой системы искусственного интеллекта (ИИ) собрались журналисты, эксперты и специалисты из сферы медицины. В конференц-зале компании «Машинный разум» её глава Виталий Сорокин представлял продукт.
– Диагностика в медицине с помощью ИИ, – говорил он, – облегчит жизнь пациентам, особенно с тяжёлыми заболеваниями. Сочетая в себе новейшие методы глубокого обучения и моделирование человеческого мышления, компьютерная программа нашей фирмы на порядок повышает точность диагностики. Массовое использование самообучающейся системы выведет здравоохранение на новый качественный уровень.
Журналист издания «Наука будущего» попросил слова:
– Господин Сорокин, ваша фирма занимается узкоспециализированными компьютерными программами и робототехникой. Когда же «Машинный разум» создаст суперкомпьютер, выполняющий творческие функции, такие как умение мыслить, разумно рассуждать, решать задачи любой сложности?
Сорокин усмехнулся:
– Предаваться фантазиям не возбраняется. – Смех в зале. – А если серьёзно, то прогнозировать будущее то же самое, что гадать на кофейной гуще.
Когда смешки утихли, встал журналист интернет-портала «Качество жизни»:
– У меня вопрос. На автомобильном заводе «Авторос» применяют ИИ вашей разработки для выявления отклонений от стандартов качества, при этом уровень брака на заводе всё равно составляет 35%. Аналогичная система фирмы «Нейросигнал» на предприятии в Тольятти пропускает лишь 5% брака. С вашей точки зрения, приемлемо ли такое расхождение?
Сорокин изменился в лице. Эти цифры он знал, и сейчас почувствовал себя неуютно. Несмотря на титанические усилия в моделировании и обработке нелинейных сигналов, его фирме не удавалось получить конкурентное преимущество.
– На этом всё, до свидания! – директор развернулся и быстрым шагом ушёл со сцены.
У себя в кабинете, откинувшись на спинку кресла, он мрачно насупился и углубился в невесёлые мысли о проблемах бизнеса. Прибыль падает, акционеры выражают недовольство, журналисты высмеивают. Как же нужен ИИ, приближающийся к возможностям человеческого мозга! Но универсальных математических алгоритмов нейронной сети, на которой, собственно, и основывается искусственный интеллект, так и не найдено. Сорокину уже сорок девять. Вспыльчивый, со скверным характером, волевой и амбициозный, он сделал ставку на внедрение ИИ в промышленное производство, а также конструирование роботов-помощников, и проиграл. Технологический прорыв, похоже, не намечается. Оптимизация затрат не то чтобы поднять прибыль не помогла, даже удержать её на прежнем уровне не удалось, а конкурент, фирма «Нейросигнал», нацелилась поглотить его компанию. Что-то нужно делать, и срочно!
В кабинет бесшумно вошла светло-платиновая блондинка со стильной причёской, ярко-красной помадой на губах, стройная, в тёмно-бордовом облегающем платье и красных туфлях на высоких каблуках. Корпоративный психолог Дарья Нечаева занималась решением различных проблем, возникающих в компании. Она индивидуально консультировала сотрудников, прежде всего шефа, участвовала в подборе кадров, диагностировала психологический климат в коллективе, разрешала конфликты.
– Виталий Дмитриевич, – вкрадчиво начала она, – я понимаю ваше состояние. Журналист оскорбил вас. Я хочу помочь.
– Дарья, мне уже никто не поможет, – Сорокин обречённо вздохнул. – На носу годовое собрание акционеров, настроенных ко мне враждебно. Как председателю Совета директоров мне нечего предложить: прибыль упала, прогресса в развитии фирмы не предвидится.
– Виталий Дмитриевич, я ваш личный психолог и должна думать о своём клиенте. Мы вместе преодолеем трудности. – Она подошла и, встав за спиной директора, начала нежно разминать пальцами его воротниковую зону. – Мой человек в фирме «Нейросигнал» сообщил, что они строят нейросеть на новых принципах.
Сорокин резко обернулся:
– Что?! На каких принципах?
– Источник докладывает, что им удалось создать сложный узел, кибер-нейрон, подобный биологическому нейрону.
– Этого не может быть! – вспылил директор.
Нечаева продолжала спокойно разминать мышцы, стараясь снять напряжение клиента.
– Если у них получится, – мягко говорила она, – то ИИ сможет имитировать высокоуровневые психические процессы, такие как мышление и рассуждения.
– Всё, я погиб! – сокрушённо промолвил директор. – Продукцию нашей компании вообще перестанут покупать.
Дарья деловито пояснила:
– Выход есть. Нужно переманить сотрудника из конкурирующей компании.
Директор замер в ожидании главных слов, а женщина невозмутимо продолжила:
– У них работает гениальный программист Антон Маслов, который и создал кибер-нейрон.
– И зачем ему переходить к нам? – директор попытался пожать плечами, но женщина мягко, но в то же время настойчиво надавила на его плечи.
Хитро сощурив глаза, она наклонилась к уху шефа:
– Доверьтесь мне, Виталий Дмитриевич. Парень будет работать на вас.
Ежегодное собрание акционеров заседало через два дня после презентации. Шестнадцать угрюмых держателей акций компании сидели за длинным полированным столом и в упор смотрели на семнадцатого – председателя собрания Сорокина.
