– Родмир! Родмир! – В комнату, где за длинным столом восседало человек двадцать воинов, облаченных в кольчужные рубашки, вбежала пожилая женщина и остановилась перед сидевшим на почетном месте их предводителем. – Беда!
– Что случилось?! Почему явилась без спросу?! – Тот, кого женщина назвала Родмиром, повернул к ней злые глаза, приведшие ее в еще больший трепет.
– Прости, господин! Беда! Прибыл гонец…
– Зови! Сейчас же зови, баба! – Грозно рявкнул Родмир.
– Я не могу… – Женщина, прося взглядом милости своего господина, упала на колени.
– Это почему еще?!
– Он умер, господин.
Сидевшие за столом, вскочили с лавок. Посыпались вопросы. Родмир поднял вверх правую ладонь. В доме наступила гробовая тишина.
– Говори быстрее, глупая баба! – Одним легким движением Родмир поднял за шиворот с полу начавшую причитать женщину.
– У него две стрелы в груди. Как на коне усидел… До тебя не дотерпел, господин. У крыльца и отошел…
– Говорил что-нибудь?!
– Только и разобрала, что брат твой не принял их… Велел лучникам уложить всех… Гонец один уцелел… Сумел вырваться…
Родмир отшвырнул от себя заливавшуюся слезами женщину и жестом указал ближайшему к ней воину вытолкать ее за дверь.
Молчание, явившееся в дом по его указанию, стало пропитываться горячими чувствами возмущения, которые вот-вот могли вырваться из могучих грудей окруживших Родомира воинов.
– Готовить коней! Мы идем на него! Он забыл уважение к старшему брату! Милорад ответит мне за свои дела!
Общий вздох удовлетворенности вырвался у воинов.
– Погоди, сын! – Через боковую дверь в комнату вошла стройная пожилая женщина в дорогих одеждах. Из-под яркого плата на ее висках выбивались седеющие русые волосы. Взгляд больших зеленых глаз, наполненный необычайным теплом, устремился на Родомира. – Я сама поеду к Милораду. Мать дала вам жизни, мать и должна уберечь их. Если, когда завтра солнце повернет к закату, к тебе не прибудет мой гонец, выступай к городищу. Там решишь, как быть дальше. Дай слово, сын, что поступишь так!
Родомир в знак согласия отбил матери поклон.
– Поступай, как знаешь. Я сделаю, как просишь. Но не более того! Я люблю тебя, мать, и был покорным сыном всю свою жизнь. Теперь же не тот случай. Прости…
*****
Нежданно в этот приозерное городище, тесно зажатое старым частоколом и опоясанный глубоким рвом, прискакал израненный воин в кожаной броне с металлическими бляхами на груди и высоким шишаком на голове. Вроде и похоже было его воинское снаряжение на то, в которое рядились местные воины, но, все же, имело отличие от него. За его спиной сидела на коне молодая девушка с густыми русыми волосами, почему-то не упрятанными пот плат от взоров посторонних. На глазах у стоявшего у ворот народа, воин, скрывая донимавшую его боль за случайно вырвавшимся тихим стоном, не совсем ловко спрыгнул с коня и опустил с седла на землю свою спутницу. Пошатываясь, он прижался спиной к коню и, поддерживая левой рукой еле стоявшую на ногах женщину.
– С миром к вам, народ… Помощи прошу… и крова… – Воин обвел глазами стоявших напротив него. – Помощи и крова… Я отслужу… Ей помогите…
Добрые руки подхватили не устоявшего на ногах раненного и увлекли в глубь городка. Кто-то повел следом усталого, покрытого хлопьями пены коня. Какие-то женщины с причитаниями засуетились вокруг приезжей.
– Закрывай ворота! Боярина зовите! Ворог! Конно! – Зазвучали громкие крики.
Из-за дальнего перелеска на поляну выскочило десятка три всадников. Боевые одеяния на них такие же, как и на только что прибывшем в город нежданном госте.
Всадники осторожно приближались ко рву, растянувшись цепью. Стена частокола ощетинилась в ответ луками, а зычный глас прибывшего боярина вопросил:
– Кто такие?! По какому делу незвано?!
Один из всадников сделал знак рукой и конники остановились. Только один, демонстративно сняв с головы шелом и передав оружие соседям, выехал к бровке рва.
– Мой господин, Рыжий Медведь! Имя его заставляет трепетать в страхе всех соседей! Вы слыхали о таком?!
– Доводилось! – Прокричал в ответ боярин. – Но от страха не дрожим! Бивали и не таких!
– Умерь гордыню, говорящий! Мой господин не тронет вас, коли вернете ему того, кто ищет защиты за вашими стенами!
– А не вернем?! Тогда чему быть?! – С явной усмешкой в голосе прокричал боярин.
– Думаю, быть вам битым, а граду вашему вотчиной Рыжего Медведя стать, по правилам боя!
– Пошто это шуму столько из-за одного?! Вас так мало, что из-за него силу потерять боитесь?! Иль важен очень?!
– Не он важен! – Ответствовал переговорщик. – Пленница его! Дочь она брата родного Медведя нашего! Силой и хитростью увезена!
– У нее спросим! Коли подтвердит слова твои, получишь их в обрат, коли нет – не пеняй! Мы, просивших защиту, за ворота не выталкиваем! – Боярин обернулся к стоявшему рядом воину и повелел. – Беги за девкой. Веди сюда. Допрос чинить будем.
Зеленые глаза приведенной девушки с надеждой смотрели на боярина.
– Не против воли моей. Люб мне. – Заявила она.
