Запасной Череп Чёрного Колдуна Навислава
– — – — – — – — – — – — – —
Есть у славян удивительное заблуждение: во время пиров и возлияний они всегда пускают вкруговую жертвенную чашу, произнося при этом, не скажу благословения, но скорее заклинания от имени богов, а именно, доброго бога и злого, считая, что все преуспеяния добрым, а все несчастья злым богом направляются. Поэтому злого бога они на своем языке называют дьяволом, или Чернобогом, то есть, черным богом.
Гельмольд из Босау. «Славянские хроники» I—52
– — – — – — – — – — – — – —
Говорят, Чёрный Колдун забрёл в наши края, спасаясь от остальных таких же Колдунов Чёрных.
У них там меж собой постоянно разборки идут: кто главнее, кто сильнее, кто чернее, а, главное, кто злобнее всех по образу мыслей и вредоноснее к Миру на практике.
Звали Чёрного Колдуна Навислав.
Если по имени судить, то имя самое что ни на есть соответственное занятью.
Навь Страна Мёртвых, она враждебна стране живых – Яви.
Считается, что Навь – Мир Потусторонний, нематериальный, Мир мертвецов, но иногда Навью называют не только Загробный Мир, но и Темную Силувообще, сиречь, – всё то, что служит Чернобогу.
Обладатель имени «Навислав» через него автоматически получает Власть над этим самым Миром Нави.
Сильное имя.
Да и сам Колдун, доложу я вам, опять же, по слухам, был весь имени своему под стать: сильный да злобный, среди соратников Преподобный.
Тут надобно кое-что прояснить.
Многие, конечно, считают, что Преподобными называть следует лишь особых святых Веры Христианской, угодивших Богу монашеским подвигом.
Тех, кто молитвой, постом да трудами на ниве Служения Божьего стремился быть подобным Господу Иисусу Христу, преуспев зело в уподоблении этом.
Так-то оно так, да вот с одной оговоркой: у Чёрного Служения свои усердные в избытке, и в уподоблении Владыке Чёрному многие из них достигают высших степеней не реже, чем Светлым Богам службу несущие денно и нощно.
Рассказывают также, что Навислав поднялся в Подобии Чернобогу всех выше ещё в века, предшествовавшие тем, которые нынче называют «давным-давно прошлые», и был среди прочих Чёрных Колдунов в большом авторитете, пока не появился, как оно всегда и бывает, соперник: младой Чёрный Колдун Вредий Темник.
Поговаривали, что Вредий этот вроде как самому Чернобогу сын, поскоку мамаша Вредиева, Ведьма Блудослава, сумев Чернобога на ложе заманить, принесла от него в положенный срок сына, коему (по слухам, опять же) предстояло занять место Царя Колдунов Чёрных на всей Земле через трижды тридцать три года от рождения.
Навислав все эти подробности Вредиева появления, плюс расклады развития времён грядущих вычислил заранее, после чего, не мудрствуя лукаво, решил выбрать к дальнейшему проживанию такое место, где конкурентов—супротивников ему нет, и не предвидится в пару тысяч ближайших лет.
Правильно, кстати говоря, решил: зачем против Чернобога вставать?
Простору для Дел Колдовских и в других землях полным-полно, а своя шкура дороже любой на свете власти, какой бы великой именно тут и именно сейчас власть эта ни была.
Поселился Навислав в лесу тёмном, среди самой чащобы, куда ни одной тропы нет; а те, которые были, Навислав заговорил намертво, сотворив заклинание «Путаного Узла».
Для сотворения заклинания этого необходимо две иглы: большая и маленькая.
В маленькую иглу вдевается нитка, сплетённая из савана покойника.
Причём, покойник должен быть непременно – загубленный стервой-женой не старый ещё мужик, который от невозможности со стервою этой далее сосуществовать в земной юдоли, наложил бы на себя руки через пьянку лютую, непробудную, запойную, длиною семьдесят семь дней и семьдесят семь ночей, вплоть до полного кирдыка.
Продетая в большую иглу маленькая, ниткой заплетается на шестьсот шестьдесят шесть узлов справа налево.
Да так, чтобы в результате все узлы вместе сплели вокруг большой иглы узор, по виду – копия сердца.
Слова при этом Навислав говорил такие:
– Плетись, плетись, извивайся, крутись, крива тропа, без оглядки, сама вкруг себя в непонятки! Не будет отныне никакого Пути куда-либо дойти! А кто пойдёт, тот пропадёт, никуда ему не деться: схватит Смерть за сердце, и с муками долгими убьёт иголками!..
Ну, и не стало Пути, одни чащи непроходящи да непролазны низины, сплошь болота-трясины.
Зато Избу поставил – ох, непростую!
Такую Избу, что и описать невозможно.
Например, заставив деревья самих себя из земли выкорчевать, кору, ветви, сучья скинуть, обтесаться, обстругаться, брёвнами в стены сложась, полы досками выстлав, из самих себя рамы-потолки сварганить, и крышей всё это завершить.
Или, вот ещё: призвал, понимаете, песок речной самостоятельно по личному его, песка, решению, в костре на огне обжечься, да не просто так, а с последующим доведением себя до тончайшей прозрачности стекла оконного.
