«ТОРГОВЕЦ КОВРОВ ИЗ БУХАРЫ»
«….Жизнь – возможность,
используйте её;
Жизнь – Красота,
восхищайтесь ею;
Жизнь – Блаженство,
вкусите его;
Жизнь – Мечта,
осуществите её;
Жизнь – Вызов,
примите его;
Жизнь – Долг,
исполните его;
Жизнь – Игра,
сыграйте в неё;
Жизнь – Богатство,
дорожите им;
Жизнь – Любовь,
наслаждайтесь ею;
Жизнь – Тайна,
изучайте её;
Жизнь – Шанс,
воспользуйтесь им;
Жизнь – Горе,
превозмогите его;
Жизнь – Борьба,
выдержите её;
Жизнь – Приключение,
решитесь на него;
Жизнь – Трагедия,
преодолейте её;
Жизнь – Счастье,
сотворите его;
Жизнь слишком прекрасна,
не губите её.
Жизнь – это Жизнь,
боритесь за неё».
Мать Тереза.
Мой отец Ахмет Джелиль торговал Бухарскими коврами и поэтому очень часто отлучался из дома в связи с длительными поездками со своим караваном. Поначалу я не знала, где он бывал, помню только, что приезжал домой он очень уставшим и голодным, и мама всегда готовила вкусный плов с огромными кусками баранины, делавшими его ещё более сочным.
Мама славилась своим пловом на всю Бухару, и редко какой нищий или путешествующий странник или хаджи оставался без пиалы и чашки риса и плова. Рис был обычно сладким, потому что мама добавляла в него много изюма и инжира.
Но однажды, когда мне исполнилось лет шесть, я поинтересовалась у отца о его путешествиях и торговле.
Он улыбнулся мне и сказал:
– Марджина, я и не знал, что ты такая любопытная и умная. Ни одна женщина до тебя никогда не интересовалась, куда я езжу каждый сезон.
Он рассказал мне о далёкой стране Китай, куда он вместе с дядей Махмудом вёл свой караван, состоящий из двенадцати верблюдов. Кроме ковров отец торговал пряностями, которые очень ценились в Китае и Турции.
Я не знала, как выглядит в действительности эта загадочная страна Китай, но я представляла её себе совсем сказочной, необыкновенной.
Отец рассказывал, что люди там желтокожие с узкими глазами. Он рассказывал об их удивительной культуре, о тех богах, которым они поклонялись в храмах, называемых «пагодами».
Ещё он рассказывал про далёкую Турцию, где ему тоже посчастливилось побывать с торговой миссией.
– Они тоже, как и мы, мусульмане, – говорил отец.
– Значит, они, как и мы, исповедуют ислам? – спрашивала я.
– Да. И у них такие же мечети, как и в Бухаре.
Помню, из Китая отец привозил фарфор, из которого мы потом всей семьёй, устроившись у очага, пили горячий чай.
А маме доставались украшения из Турции, среди которых были аметисты, нефриты, броши из лазурита и бирюзы.
Наша семья считалась не бедной и не очень богатой. Помню, наш двухэтажный особняк находился чуть ли не в самом центре Бухары, граничащий с садом визиря халифа.
Чуть восточнее от него простиралась базарная площадь, откуда в людные дни раздавались оживлённые голоса торговцев, пахло жареной бараниной и специями, оттуда же часто доносились песни и фанатичные выкрики странствующих дервишей.
Отец торговал не один, а вместе с двоюродными братьями, жившими в Самарканде. Они же по определённым дням привозили дорогие ковры. Ковры эти делались вручную, как в Бухаре, так и в Самарканде, где жили наши родственники: братья отца по матери. В целом, они и все мы составляли родовой клан семейства Джелиль. Я слышала о том, что некоторые наши дальние родственники были вхожи даже в покои самого халифа. Халиф был очень осторожен, и в его дворец редко кому удавалось проникнуть из простых смертных.
Что касается специй, то часть из них произрастала в нашем небольшом саду, огороженном со всех сторон от случайных воров и грабителей. Это были, в основном, ароматические травы, которые собирались нашей прислугой, сушились и упаковывались для продажи.
