ПРОЛОГ
Мама...
Последнее мое воспоминание о ней - холодный черный шелк, принявший в свои объятия хрупкое тело, ее нежное умиротворенное лицо, на котором всегда цвела ласковая улыбка, бледная кожа, что раньше всегда была покрыта золотистым загаром и от того казавшаяся сейчас неестественно, и закрытые глаза... Родные нежно-голубые глаза, которые я больше никогда не увижу.
Мама...
На плечо легла большая горячая ладонь:
- Тебе не надо на это смотреть, - произнесли холодным безразличным тоном.
- Я останусь до конца, - ровно ответила я.
Стоящие рядом взрослые удивленно смотрели на меня, одетую во все черное малышку шести лет, в глазах которой не было ни единой слезинки. Кончились слезы. Вчера ночью кончились, когда одна в пустой черной комнате оплакивала маму и свою прежнюю жизнь.
Теперь все по-другому. Мамы нет, и ее не вернуть. Теперь обо мне будет заботиться тот, кто стоит за моей спиной, и лицо которого полностью бесстрастно и равнодушно. Отец, бросивший нас с мамой еще до моего рождения.
А значит, у меня теперь есть только я...
ГЛАВА 1
Просыпаться было тяжело. Голова раскалывалась, а все тело словно было ватным. Подняв взгляд к потолку, я чуть подрагивающей рукой стерла холодный пот с лица, чувствуя, как все тело колотит в ознобе.
Опять этот сон. Прошло уже одиннадцать лет, но иногда мне все так же снятся похороны мамы. Нет, я уже давно смирилась с тем, что ее нет в моей жизни. Когда это случилось? Может, когда кидала положенные три горсти земли в ее могилу? Или в тот момент, когда покидала родную двухкомнатную квартирку, ставшую в один миг совершенно чужой? Но все же иногда боль от потери родного человека всплывает из самых глубин моей не совсем чистой души и оседает давящим грузом на сердце. Иногда мне кажется, что в тот день я оставила это самое сердце не дне маминой могилы.
"Хватит", - мысленно встряхнула себя, отгоняя печальные мысли.
Вытащив из-под подушки лежавший там мобильник, взглянула на дисплей и со вздохом констатировала, что пора подниматься - вот-вот должен прозвонить установленная на телефоне мелодия. А так в падлу. Поборовшись пару минут с собственной ленью, вздохнула еще раз и решила-таки вставать. Сегодня нельзя опоздать, День Знаний, как-никак. Даже не верится, что жаркое лето уже подошло к концу, и скоро деревья окрасятся в багрово-золотистые тона. Хотя мне грех жаловаться. Я люблю осень с ее холодными проливными дождями, опадающей листвой и робкими лучами солнца, выглядывающими из-за хмурых туч.
Из положения лежа прошлась взглядом по периметру комнаты, осматривая ставшую уже привычной обстановку: выцветшие бледно-голубые обои с абстрактными рисунками, большое окно, занавешенное тяжелыми синими шторами, от чего комната была погружена в приятный полумрак, одноместная деревянная кровать, придвинутая к одной стене и бельевой шкаф с зеркалом у другой, напротив моего лежбища стол с лежащем на нем ноутбуком и горой учебников, тетрадей и прочих мелочей. Ни одной картины, ни единой фотографии, ни единой мягкой игрушки - холодная пустая обстановка, как нельзя лучше отображающая меня и мою жизнь.
Все-таки поднявшись с кровати, я прошлепала босыми ногами по холодному полу к стоявшему рядом шкафу с зеркальной дверцей. Посмотрев в него, увидела довольно симпатичную девушку (себя тяжело судить не предвзято) смотревшую на меня. Черные волнистые волосы, достигающие лопаток, сейчас были растрепаны, невысокая хрупкая фигурка, прикрытая лишь растянутой мужской футболкой, доходящей до середины бедер, золотистого загара кожа, покатые плечи, изящные руки с маленькими ладошками и пальцами пианистки, небольшая высокая грудь, тонкая талия, округлые бедра, довольно длинные ноги с аккуратными ступнями и тонкими щиколотками. Приятное на вид овальной формы лицо: высокий лоб, тонкие брови, прямой с чуть вздернутым кончиком носик, розовые чуть пухловатые губки, сейчас кривившиеся в усмешке, маленький, но выдающий упрямый характер хозяйки, подбородок, красиво вылепленные скулы, длинные изогнутые черные ресницы веерами обрамляющие глаза... Мои глаза, а точнее их цвет и форма, - это первое из двух вещей, что я терпеть не могла в себе. Из-за миндалевидного разреза, за который стоит "поблагодарить" бабушку по материнской линии (а уж от кого она получила сей "подарок" неизвестно), любители фэнтези постоянно меня сравнивали с эльфийкой. А уж про цвет и говорить нечего. Льдисто-голубые, настолько светлого оттенка, что казались почти прозрачными (тоже спасибо бабуле), мои глаза кого-то пугали, а кого-то, наоборот, привлекали своей необычностью.
Погипнотизировав собственное отражение пару минут, я открыла дверцу шкафа и, вытащив из него нужные вещи, стала быстро одеваться. Спустя четверть часа, которые в основном были потрачены на утренние водные процедуры, я уже была полностью готова. Теперь в зеркале отражалась не лохматое недоразумение, а прилично одетая в черные прямые брюки низкой посадки, голубую шелковую блузку с расстегнутыми двумя верхними пуговицами и перехваченной лентой под грудью девушка. Расчесав волосы, я достала из спрятанной среди вещей маленькой шкатулки тонкую серебряную цепочку с маленьким кулоном-полумесяцем из того же металла и аккуратно одела ее на шею, застегнув замочек и ласково коснувшись подвески.
