Шхуна, на которой Рий Эспарт возвращался в столицу, налетела на скалы и дала сильную течь. Шторм был страшен. Все действия, предпринятые командой, оказались бессильны спасти корабль. После долгой и напрасной борьбы капитан распорядился спустить шлюпки, и уцелевшие перешли в них, отдавая себя на милость Той Роса, великого бога морей и ветров…
Ураган почти мгновенно разбросал суденышки в разные стороны, и больше никого из тех, кто был на других шлюпках, Эспарт и его спутники не видели. Много дней их носило по волнам взбесившегося океана. Не раз им казалось, что еще мгновение – и шлюпка пойдет ко дну. Порой она почти отвесно падала в гремящие пропасти между водяными горами, и люди в ужасе закрывали глаза, цепляясь изо всех сил за то, что было под руками. Но бог хранил их, и в следующее мгновение шлюпка поднималась, взлетая на гребень волны, к стремительно несущимся над морской пучиной тучам…
Иногда в просветах облаков проглядывал мутный лик солнца, но это длилось лишь короткое мгновение, и Лайс Нари, помощник капитана, не успевал определить по нему, где они находятся. Да это и не имело смысла. Ветер и волны гнали суденышко по своей прихоти. Море играло с ним, как кошка с мышью. Измученные, отупевшие от усталости, люди успевали лишь вычерпывать заливающую шлюпку холодную, зеленоватую воду.
Их было девять человек: двое матросов; Лайс Нари, помощник капитана затонувшей шхуны, мужественный и честный моряк; трое молодых людей, почти мальчишек, направлявшихся в столицу искать лучшей жизни; пожилой купец, добродушный и хитрый толстяк; Донол, слуга, которого мать навязала в спутники Рию, и он сам. В холоде, реве и мраке бури они постепенно теряли счет дням и ночам. Мутные рассветы сливались в их сознании с кровавыми, зловещими закатами.
Морская болезнь мучила всех, за исключением моряков. Пресная вода кончалась, запасы еды тоже, а шторму не видно было конца.
Люди ждали неминуемой смерти, но однажды ветер и волны вдруг стихли, и небо над ними прояснилось. Шлюпка неожиданно попала в полосу мертвого штиля, хотя по сторонам ее продолжало твориться нечто страшное. Всё: ветер, облака, волны, – неслось там в бешеном порыве. Поминутно сверкали молнии, гремел гром. Все, кроме Лайса и Донола, обрадовались даже такой передышке, так как были измучены до предела. Эспарт спросил слугу, почему он хмур – ведь буря, похоже, утихает. Тот покачал головой:
– Нас забросило в самый центр урагана, господин! Посмотри, что происходит вокруг! Чудо, если мы останемся в живых! Нам остается молиться богу и готовиться к смерти!
Эспарт вспомнил Эльор, и сердце его дрогнуло: он знал, что его смерть будет для нее горем, а ему не хотелось причинять ей даже легкого огорчения. Он смертельно устал, но ему не хотелось умирать, и он обратился с молитвой к великому Той Росу, который был свидетелем их любви и их клятв. О матери он тогда, увы, не вспоминал. После это легло ему на душу тяжелым грузом, – ведь она тоже любила его, и, как он узнал позднее, ложное известие о гибели сына свело ее в могилу.
Как видно, Той Рос услышал молитвы Эспарта и его товарищей и смилостивился наконец над терпящими бедствие! К утру буря пошла на убыль, а к ночи следующего дня только ветер и сильная зыбь напоминали о ней. Обильная облачность не давала возможности определить местоположение, а течение все влекло и влекло шлюпку… Качка и сильная усталость валили людей с ног, страшно хотелось есть, но спать хотелось еще больше Подкрепившись тем немногим, что у них оставалось, они решили спать по очереди. Первыми выпало бодрствовать Доналу и одному из матросов. Остальные легли на дно шлюпки и забылись тяжелым сном, но он был недолог. Среди ночи все проснулись от страшного толчка и треска. Было совсем темно. Шлюпка резко кренилась, вода заливала ее, хлеща по ногам. Эспарт вскочил и услышал сквозь адский шум голос помощника капитана, Лайса:
– Земля! Мы налетели на камни! К берегу! Плывем к берегу! Спасайся сам и помогай другим!
Отчаянно закричал купец. Он не умел плавать. Молодые люди первыми попрыгали за борт, за ними – моряки. Лайс Нари поднял вопящего купца и швырнул его в воду. Двое матросов подхватили старика и пропали во мраке. Донол поднял сундучок с пожитками и протянул Эспарту руку:
– Плывем, мой господин! Я помогу тебе!
Они прыгнули в воду. Лайс Нари последним оставил тонущую шлюпку. В сером взвихренном небе смутно темнел гористый силуэт острова. Вода кипела на камнях и была очень холодна, но им повезло, – все благополучно добрались до берега. Меч, с которым Рий Эспарт не расставался, мешал ему плыть, но бросить его он не мог, и помощь Донола оказалась не лишней. Среди всех этих людей один Эспарт носил меч. У матросов, Лайса и Донола были ножи, мальчишки были вооружены модными у молодежи стилетами, купец был сугубо мирным человеком.
Мокрые до нитки, продрогшие до костей, они долго окликали друг друга в темноте, прежде чем собрались вместе. Ветер дул, пронизывая их насквозь. Надо было добыть огонь и развести костер, чтобы не замерзнуть. К счастью, в сундучке Донола нашлось огниво, замотанное в промасленную ткань. Матросы набрали плавника, и после долгих стараний удалось развести огонь, обогреться и обсушиться. Счастливые этим, люди стали ждать рассвета, расположившись вокруг жарко пылавшего огня.
