Знаете ли вы, что такое обложной дождь? Нет, это не тот грибной, ласковый! И не ливень, буйный и неудержимый, что хлещет в июле. Речь – о мелком, холодном и противном, равнодушно льющем днем и ночью, не прекращаясь и не утихая, стучащем по крыше с маниакальной занудливостью. Он, этот неприкаянный бродяга, бывает у нас обычно в середине сентября, доводя до депрессий эмоционально неустойчивую часть населения. Временами кажется, что солнце уже не выглянет вовсе, и серость неба глушит все краски, делая мир безрадостным и тусклым.
Говорят, в такую погоду лучше всего сидеть у камина, прихлебывая вино и ведя неторопливую беседу ни о чем. Камин, впрочем, можно заменить обычной деревенской печью, а вино – чем-нибудь покрепче, но это уж как вам будет угодно… Электричество лучше не включать. При нем станут видны старые пятна на мебели и щели на полу, а на дощатом потолке оживут следы от бывших когда-то сучьев, и линии древесины сложатся в причудливые фигуры, в которых, в меру своей фантазии, можно увидеть все, что угодно. Впрочем, последнее даже и хорошо, так как дает человеку короткую иллюзию возвращения в детство.
Вот в один из таких дождливых вечеров собрались мы как-то в старом дачном доме, за старым же столом, покрытым видавшей виды скатертью. Погода, нарушившая наши планы на этот вечер, меняться в обозримом будущем явно не собиралась. Электричество отключили, сотовой связи в этой глухой местности еще не было, а запасы горячительного быстро закончились. Испробовав такие доступные при свечах развлечения, как карты, пение и анекдоты, мы в конце концов остановились на чае с малиной, и, найдя, что просто сплетничать – скучно и даже неприлично, как-то незаметно перешли к разным странным историям, случившимся когда-то с кем-то из нас, с нашими знакомыми или друзьями.
«Да, – начал старик Васильич, ставя на стол обжигающе горячий стакан и дуя на пальцы, – погодка сегодня еще та! Вот именно в такую в дом моих родственников, что недалеко, в Хмелевочке, явился как-то нежданный гость… Согласитесь, человек, постучавшийся в дверь в такую погоду, воспринимается как нечто даже приятное, как этакое средство от скуки… Народ у нас в общем-то добрый, даже самый бездушный хозяин не откажет в приюте продрогшему путнику. Вот и моя родня была сперва рада ему, да вышло…»
Мы насторожились, даже девяностолетняя тетка, почти заснувшая в своем кресле, открыла глаза… Васильич рассказывал так, что история показалась нам занимательной. А когда он закончил ее, оказалось, что каждый из нас хранит в памяти нечто похожее. Как-то незаметно за рассказыванием этих историй мы засиделись чуть не до полуночи.
Несколько слов о нас: Васильич – геолог, человек бывалый и обстоятельный; Надя – сотрудница какого-то мелкого НИИ, нервная, но феноменально добрая женщина; Машенька – обожающая книги и о-о-очень невезучая девушка; Димка и Ленуся – молодые специалисты; Марья Васильевна – сухая, неглупая и самостоятельная дама; Катя – врач-педиатр, вся отдающаяся работе, несмотря на маленькую зарплату и чрезмерную нагрузку. К вышеперечисленным нужно добавить еще старенькую тетку и меня. Но тетка не снизошла до разговоров, хотя чувствовалось, что на ее памяти всяких происшествий было немало; а я, как назло, не смогла припомнить ничего, кроме банальной встречи с надоевшим уже всем НЛО.
…Зато позднее я попыталась записать кое-что из услышанного в тот вечер. Насколько это мне удалось, судить читателю. Хочу только заранее оговориться, что присутствующие в этих историях элементы фантастики лежат исключительно на совести рассказчиков.
В один из нудных, дождливых вечеров конца лета, стукнув железным кольцом входной двери, высокий немолодой мужчина вошел в избу на краю деревни. Хозяин, сидящий в переднем углу, под старой божницей, иконы с которой давно пропали неизвестно куда, кивнул ему, приглашая к столу. Хозяйка встала и засуетилась с горячим чаем и немудреной закуской. Гость, откинув капюшон дождевика и оставляя на полу мокрые следы от сапог, прошел и сел к столу. Старая белая кошка, зашипев, шарахнулась с лавки на пол. Усмехнувшись, он протянул, было, к ней руку, намереваясь погладить, но кошка с какой-то змеиной злостью полоснула его когтями и нырнула в лаз, ведущий в подполье. На волосатой руке гостя выступили темные капли. Хозяйка потянулась за йодом, но он спрятал руку и отказался от помощи.
Мужик был кряжист и крепок, спутанная мокрая борода и нестриженные волосы отнюдь не украшали его. Но когда он заговорил, лицо незнакомца показалось хозяевам добродушным и даже симпатичным. Гость отрекомендовался топографом, попавшим в наши места по работе. Хозяин, услыхав это, усмехнулся: додуматься пойти куда-нибудь в такую погоду мог только горожанин. Хозяйка, немолодая, но еще миловидная русоволосая женщина, исподтишка смотрела на пришельца. Как она потом рассказывала, он сразу смутно напомнил ей кого-то, но кого – она никак не могла вспомнить. Гость между тем разговорился. Голос у него оказался грубым и звучным, не «помещающимся» в маленькой старой избе. Он заговорил сразу обо всем: о грибах, погоде, работе; о том, как его ценит начальство, какой он удачливый, какая славная квартира у него в городе… Слова лились из него, как из дырявой кринки вода.
