Стоматологический кабинет. Медицинское кресло, которое можно заменить, например, садовым шезлонгом, «замаскированным» под медицинское кресло. Возле кресла – стол и два стула. Но столе – электросверло (в дальнейшем оно будет изображать бормашину), металлический лоток (его можно заменить подносом), телефон, аккуратная стопка бумаг, авторучка. Сверху свисает веревка, наподобие торшерного выключателя. На стуле сидит Алиса Васильевна в докторском халате и разговаривает по телефону.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Нет, козел депульпированный… А я говорю нет…
В кабинет входит медсестра Татьяна, которая оказывается невольным свидетелем разговора. В руках у Татьяны – лист бумаги.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Нет, нет и еще раз нет… Да пошел ты, урод беззубый!
Алиса Васильевна кладет трубку, с отвращением отодвигает от себя телефон.
ТАТЬЯНА. Опять он, да, Алиса Васильевна?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Он, Танечка, он. Приехать хочет.
ТАТЬЯНА. Зачем?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. За зубами, за чем же еще. А что ему еще от меня нужно? Все клянчит (передразнивает, шепелявя): вштавь жубы, вштавь жубы. Боксер недобитый! Как же он меня достал…
ТАТЬЯНА. Не везет вам с мужчинами.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. А кому с ними везет? Тебе вот везет?
ТАТЬЯНА. Никогда не везло.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Ищешь мужика, ищешь, выходишь замуж, ждешь от него любви и страсти, а что получаешь? (Передразнивает с еще большей злостью.) Вштавь жубы, вштавь жубы! У-у-у, пеньки без коронок! Твари кариозные! Ох, я бы их всех…
Алиса Васильевна берет со стола и включает электросверло, изображающее бормашину. В тишине звучит устрашающее жужжание. Татьяна, спохватившись, кладет на стол Алисы Васильевны лист бумаги.
ТАТЬЯНА. К вам пациент, Алиса Васильевна. Я принесу инструменты. Все как обычно?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (рассеяно, не выключая бормашины). Да, Танечка, обычный набор.
Татьяна уходит.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (то включая, то выключая бормашину). Ну почему мужики таки-и-ие уроды? Хоть бы один нормальный попался. Чтобы и любить умел, и знал, что женщине нужно, и с хорошим прикусом. Так нет же! Все уроды. Уроды, уроды, уроды беззубые!
Робко входит Михаил Федорович. Испуганно смотрит на работающую бормашину в руках доктора. Нервничает.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Можно?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Входите, уро… м-м-м мужчина.
Пауза. Алиса Васильевна с не очень хорошей улыбкой смотрит на пациента, то включая, то выключая бормашину.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Я записывался… на прием… к Алисе Васильевне Гузман.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (не прекращая игры с бормашиной и подчеркивая ее жужжанием слова и фразы). Проходите-проходите, присаживайтесь. Я вас жду. (Заглядывает в принесенный Татьяной лист бумаги.) Михаил Федорович Чертало. Правильно?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ(смотрит на бормашину и топчется на месте). Правильно. Скажите, Алиса Васильевна Гузман, вы хороший стоматолог?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Лучший, Михаил Федорович Чертало. В этом кабинете – самый лучший.
Михаил Федорович осматривается. Других стоматологов в кабинете он не видит.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Это хорошо, что лучший. Мне как раз лучший и нужен. (Снова смотрит на бормашину в руках доктора.) Вы ведь не маньяк, правда?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Что, простите?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Я слышал, есть маньяки-дантисты, которых молоком не пои – дай только зуб вырвать. Хоть больной, хоть здоровый. Про них даже фильмы ужасов снимали. Про дантистов, не про зубы. Хотя, может, и про зубы тоже снимали – не знаю. В общем, если вы такая, то лучше скажите сразу.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Нет, я не такая. (Вздыхает, не без сожаления выключает бормашину и кладет ее на стол.) Я, между прочим, давала клятву Гиппократа. Или вы думаете, что стоматологи ее не дают?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Не знаю.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Садитесь в кресло.
Михаил Федорович нерешительно садится в медицинское кресло. Алиса Васильевна дергает свисающую сверху веревку. Над креслом включается яркий свет.
В кабинет входит Татьяна. У нее в руках большое ведро, в котором позвякивают какие-то железки. Татьяна с грохотом ставит ведро на стол. Надевает перчатки.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА. Спасибо, Танечка. Приготовьте инструменты, пожалуйста.
Татьяна выкладывает из ведра на лоток (или поднос) устрашающего вида щипцы, молоток, топор, пилу, долото (можно что-нибудь еще, такое же страшное, звонкое, железное), большой фонарь (можно автомобильный), зеркало на ручке. В тишине звенит металл. Алиса Васильевна натягивает перчатки. Михаил Федорович в ужасе смотрит на инструменты. Татьяна перехватывает его взгляд.
