«Марсель – город во Франции. Какой нормальный родитель назовет так ребенка, живущего в глубинке России? Вот за что я терпеть не могу свою жизнь. Все вокруг пытаются быть круче, чем есть на самом деле».
Марс откинулся на кресле и крепко прикусил кончик ручки. Он часто думал, почему родители назвали его именно так – Марсель. Как такое могло прийти в голову работнику заводу Василию Петровичу и скромной учительнице по имени Марфа? Они будто расплачивались за собственную простую жизнь, с самого рождения планируя для Марса что-то особенное. На прошлой неделе они озвучили жизненный план, который придумали вместо сына: он будет поступать на юридический. Почему туда? Наверное, потому что это почетно – быть адвокатом.
Марс фыркнул и кинул ручку на стол. Почетно это было лет пятнадцать назад, когда его только вынашивали. Наверное, тогда-то родители и продумали все хорошенько, записали план в тайную тетрадочку и теперь хранят ее где-нибудь на чердаке. Наверняка даже невесту подобрали и договорились. Какую-нибудь Маруську с третьего подъезда «гусеницы». Большеглазая, с косой до пояса, всего четырнадцать, а уже готовит и дом прибирает. Прям мечта, а не девчонка!
«Жаль, что тупая она».
Блокнот заполнялся ровным почерком. Марселю это посоветовал школьный психолог – вести дневник. Мол, так разберешься в мыслях, определишься с приоритетами… что-то еще наговорила, он всего и не запомнил. И за что такое мучение? Подумаешь, врезал соседу по парте. Ну и что? Сосед сказал, что надо показать силу, иначе не пацан. Мол, уже все парни на стрелках были, а ты еще нет – струсил чтоль? Еще заговорщически толкнул в бок: не боись, драться не в полную силу, а так, забавы ради. Марс оскорбился и врезал заговорщику в нос. Больше к нему с «пацанскими» вопросами не приставали, только психолога назначили. Благо, она девчонка нормальная, после универа сразу сюда, в село устроилась. Веселая, дала задание писать дневник и на этом отпустила.
«Да-да, Маруська тупая. Я спросил у нее: знаешь Карлоса Кастанеду?
А она руками развела. «Кто это, архитектор?» Я чуть и ей не врезал, честное слово.
Родители говорят, я слишком агрессивный. А я не виноват, что все вокруг заслуживают получить по морде. Я и так сдерживаюсь изо всех сил. Однажды я уеду с этой деревни в большой мир. Свалю куда-нибудь, где над моим именем не будут смеяться. Убегу в цивилизованное общество, где философов не путают с архитекторами. От всех деревенских дураков подальше и от родителей – тоже подальше. Все достали».
Блокнот захлопнулся с силой и чуть не упал со стола. Марс покрутился на компьютерном стуле, откинувшись на спинку и глядя в потолок. Через несколько минут затошнило, и он остановился, для равновесия прокрутившись несколько раз в обратную сторону. Дома не сиделось. Марсель вышел из дома, вытащил из гаража велосипед и отправился в сторону леса.
Поселок Березовский находился на границе с лесом, что мешало родителям жить со спокойной душой. Вечно дети норовили убежать в чащу. Друг Марса, Глеб Воробьев, года три назад сломал ногу, спрыгнув с дерева. Потом Воробей рассказывал, как героически скакал на здоровой ноге, удирая от волков. Еще двое гениев терялись в лесу, и их находили только через двое суток. Искали тогда всем поселком, Марс тоже рвался помогать, но отец не пустил. Сказал: «искать пойдут только мужчины». Только родители умеют так обидно заботиться.
С тех пор Марсель специально уезжал в лес, зная, что его будут ругать. Ну и пусть. Разок поругают, другой. Десятый. А на стотысячный раз устанут ругать и смирятся, наконец, что он достаточно взрослый, чтобы гулять по лесу. К тому же Марс действительно успел его изучить как свои пять пальцев. Доезжал по дороге – по ней же до завода добираются, поэтому трасса ровная, удобная. Дальше заходил чуть вглубь и оставлял велик, чтобы со стороны дороги видно не было. Что стащат не боялся – только опасался, что отец увидит велосипед, возвращаясь домой.
В последнее время он строжился и категорически запрещал выходить за пределы поселка. Говорил, зимой отловили несколько оголодавших волков. Озлобились они, к людям выходить начали. Но теперь-то весна, волки сыты!
Марс оставил велосипед и прошел вглубь леса. Тут росли редкие деревья, свет солнца не заслоняли, поэтому Марсель шел вглубь. Там, где даже в полдень бывало темно, как в сумерках. Он успел найти и протоптать более-менее удобную тропинку к небольшой поляне. На поляне валялось трухлявое дерево, по которому вечно ползали короеды и очереди муравьишек. Марсель добрался туда быстро, легко ориентируясь среди одинаковых деревьев. Одинаковых – только на первый взгляд. Все вокруг превратилось в знаки, по которым он ориентировался, словно бывалый егерь: треснувший ствол, раздвоенное дерево. За ним, чуть левее, куча наваленных веток – их легко принять за берлогу. Только медведей тут не бывает, можно не бояться. Когда поселились люди, звери ушли дальше, вглубь леса.
Марс добрался до поляны и вдохнул воздух. Тут он был свежим, без примеси дыма из затопленных печек. Он тут же пожалел, что не захватил с собой блокнот – вот в таких местах нужно писать о себе. Там, где действительно находишься наедине с собой. Даже Карлос Кастанеда, бороздивший прерии с доном Хуаном, точно бы избрал эту поляну местом силы. Марс частенько приходил сюда, а на лето имел особые планы: на полянах часто цветет какая-нибудь ягода или хотя бы грибы. Когда закончится школа, он собирался устроить тут пикник. Может, даже Воробья позвал бы…
