Т. Гармаш-Роффе. Снеговик
…Снежок попал прямо в лицо. Залепил глаза, забил нос.
– Ааа, ты так!!! – завопила Наташка, стирая снег. – Ну, я тебе сейчас!..
Она зачерпнула пригоршню снега, которого было так много, что даже не приходилось за ним особо наклоняться, – ловко слепила снежок, маленький и плотный: она знала, что такие летят быстрее, а бьют больнее, чем рыхлые и большие, какие делал Женька, и стала целиться.
Женька высунул ей язык и спрятался за дерево.
Наташка, стараясь ступать легко, чтобы скрип снега не выдал шаги, двинулась в его сторону. Однако Женька учуял и пулей вылетел из-за дерева. На огромной скорости он сделал кругов пять вокруг площадки, как заводной заяц, – Наташка выжидала, следя за ним. Уже смеркалось, и бросаться снежком, пока он носится, глупо – все равно промажешь. Ну ничего, он же не будет тут бегать вечно… Ага, вот сбавил скорость…
Она приготовилась. Женька спрятался за домиком. На этот раз Наташка не стала красться – ринулась за домик. Но Женька перебежал и спрятался за здоровым снеговиком. Затем высунулся на мгновение, показал ей язык и снова спрятался. Наташка находилась на небольшом расстоянии от снеговика, но вопрос состоял в том, с какой стороны лучше зайти. Ведь с какой ни зайди, а Женька побежит в противоположную, ясный пень.
Женька опять высунулся, выдернул морковку-нос и спрятался. Из-за снеговика раздался шумный хруст.
– Ну гад!
Такого Наташка снести не могла! Чтобы ее морковку!.. За которой она домой бегала!.. Да так нахально! Ну держись, козел! Ща ты у меня получишь снежку на свою голову!
Она разлетелась и со всей силы ударила по голове снеговика, обрушивая верхний ком на голову Женьки. Тот взвизгнул по-девчачьи, пригибаясь. Вся его шапка стала белой. Снег попал за шиворот, за выбившийся из воротника шарф, и потек холодными струйками по спине.
Наташка издала торжествующий клич и отскочила на безопасное расстояние.
– Уу, дура! Мне прям за воротник!
– Кто дура?! А?! Кто дура?!
Наташка стала грозно подступать. Женька принялся отстреливаться снегом с верхнего кома снеговика – мелко и часто, будто пулеметной очередью. Ему удалось снова попасть Наташке прямо в лицо, отчего та жмурилась и обтирала глаза, что усилило Женькин энтузиазм.
– Я тебе сейчас голову оторву, как этому снеговику, – пообещала она, неуклонно приближаясь.
И вдруг Женька затих. «Испугался», – удовлетворенно подумала Наташка, очищая от снега глаза.
– Что это? Что это? Наташка, что это?!
В голосе Женьки звучало что-то такое, отчего Наташка насторожилась.
Она сняла варежку и еще раз потерла глаза сухими теплыми пальчиками. Ей оставалось всего два шага до Женьки, который стоял, уставившись на снеговика. «Нет, он нарочно, – засомневалась она. – Ждет, пока я подойду…»
Девочка остановилась.
– Ну, чего у тебя там?
– Иди сюда, – Женька почти шептал, – иди, посмотри… Тут…
– Чего тут?
Женька глядел на нее широко распахнутыми глазами. В них был страх.
Нет, он все-таки не шутит! Наташка решилась и сделала последние два шага – хотя и осторожно, готовая в любой момент бежать.
Но Женька не шевелился. Она встала с другой стороны снеговика, на всякий случай.
– Смотри, Наташ!..
– Ой…
Из раскопанной Женькой ямки в туловище снеговика торчали заснеженные клочки волос.
– Наташ, что это?!
Она помолчала, озадаченная. Потом быстро и опасливо провела варежкой вокруг волос, снимая слой снега.
– Голова это, вот что!
Наташа всегда демонстрировала, что она умнее своего приятеля, и сейчас тоже старалась придерживаться завоеванных позиций; но ей вдруг стало не по себе.
Некоторое время дети молчали, созерцая заснеженную макушку.
– Как ты думаешь, он живой? – шепотом спросил Женька.
– Дурак, если б он живой был, снег бы от него растаял!
– Так что же… Он мертвый?!
Они переглянулись и дали стрекача. Ужас обуял их, от него слабели коленки и сводило зубы, и казалось, что мертвец сейчас погонится за ними…
Визгом огласился весь двор, затем подъезд. От страха они даже лифта ждать не стали – взлетели космической ракетой на четвертый этаж, где жили оба, дверь в дверь.
– Мама! – раздалось одновременно. – Мама, там мммертвец!!!
Обе мамы переглянулись в дверях квартир.
– Какой еще мертвец? Где?!
– На детской площадке! В снежной бабе!
Женщины снова переглянулись.
– Что вы выдумываете? – строго спросила та, что пополнее и повыше, мать Женьки, Света.
– Мы не выдумываем!!! Там… Там голова!!! – наперебой кричали дети.
Наташина мама, невысокая женщина в спортивном костюме, решилась первой.
– Давай спустимся, Свет.
Женщины накинули шубы, натянули сапожки и вызвали лифт. Дети стояли притихшие, яркий румянец начал понемногу гаснуть на их щеках.
На улице стало совсем темно, в воздухе закружились редкие снежинки. Группа приблизилась к снеговику. Женщины заглянули в образовавшееся отверстие.
– Слышь, Оль, – так звали Наташину маму, – произнесла Света, – а и впрямь на волосы человека похоже… Жалко, фонарик не взяли.
– Давай я сбегаю, мам! – вызвался Женька. – Я знаю, где он лежит!
Женька обернулся мгновенно, и луч фонаря высветил светлые короткие волосы, в которые забился снег.
Света измерила взглядом высоту от земли и выразительно посмотрела на подругу. У той расширились глаза от уловленной мысли:
