Говорят, есть два пути в медицину: потомственный и делегированный. С потомственным путём всё понятно: бывают потомственные пекари, сантехники, лётчики, бывают и врачи.
Делегированный путь – это путь семейного козла отпущения. Когда семья выбирает своего представителя и засылает его в какие-нибудь жрецы: врачи или священники. В соответствии с мировоззрением семьи.
Мой родной дядя был врачом. Мои родители врачами не были, но на врачей молились всю свою жизнь. Так, что шансов стать инженером, как я хотел в детстве, у меня практически не было. Но склад ума-то у меня был инженерный, а не гуманитарный.
Гуманитарий умеет убедить себя в чем-то, запудрить себе мозги. Инженер же верит фактам: что-то либо работает, либо нет.
А если что-то не до конца работает, или не совсем работает, то гуманитарий согласится с допущением, и придумает какую-нибудь сказку. Инженер сказки придумывать не станет: что-то либо работает, либо нет.
Чаще всего люди с инженерным складом попав в официальную медицину идут прямиком в хирургию. Так же поступил и я. Уже на втором курсе я держал крючки на операциях – исправно ходил в кружок по хирургии. И встреча с медицинской артиллерией оказалась для меня невероятным потрясением.
«Хирургия – позор медицины!» – говорил великий доктор Николай Иванович Пирогов. И я с ним согласен.
Если здесь есть читатели с инженерным складом ума, то только представьте: забарахлил ваш «Феррари» – чудо инженерной мысли. Вы подкатываете на нём в автомастерскую, автомеханик куда-то лезет, некоторое время возится и выбрасывает деталь. После этого возвращает вам машину. И еще хочет благодарности за ремонт.
И вы понимаете, что ваш «Феррари» только, что не починили, а доломали. Что он больше никогда не будет прежним, от Создателя. Но все вам говорят, что ремонт прошёл успешно, что в машине ещё много деталей и что если ещё что-то забарахлит, то заезжайте ещё, вам обязательно помогут доломать вашу машину. Что бы вы подумали, будь у вас инженерный склад ума?
Вот и я подумал: «Какая-то хрень!»
Но возможно я бы ещё завис в гильдии антимехаников, если бы не один случай, который был для меня непереносим по моральным соображениям. Не хочу о нём писать на страницах этой книги. Но после этого случая я ушёл из операционной и больше в неё не возвращался.
«Раз наше тело невозможно нормально починить, то может быть не стоит доводить его до поломки?» – подумал я.
Что в переводе на инженерный язык означало: «Пожалуй, стоит разобраться с управлением!» И здесь меня постиг полнейший культуральный шок! Оказывается, в мединститутах не учат пользоваться телом! Это невероятно, но это факт, который до сих пор вызывает у меня изумление. Представьте себе, но «цивилизованные» люди всю свою обозримую историю нарабатывают способы починки больных тел, но никак не способы понимания и управления здоровыми. Круто?!
Прямо сейчас, занимаясь этой книгой я пытался нагуглить что-то вроде «всемирный валеолог» и обнаружил статью на Википедии, где валеология относится к маргинальным теориям. В статье упоминается, что валеологию критикуют не только учёные, но и религиозные деятели, поскольку, по их мнению, валеология не является наукой, а претендует на религиозное учение. Как будто официальная медицина на это не претендует? Я не стал вникать в подробности, глянул поверхностно – но суть процесса ясна: изучать болезни – хорошо и правильно, изучать здоровье – плохо и неправильно.
Но это я сделал небольшое отклонение от нити своего повествования, да поможет мне Ариадна.
Итак, я ушёл из хирургии и пошёл в терапию. «Я в терапию не пойду! Там думать надо! А я думать не умею!» – сказал мой одногруппник и пошёл в хирургию. Suum cuique!
Что я обнаружил в терапии? А был я сначала фтизиатром, а потом пульмонологом. А обнаружил я примерно то же, что и Карл Витакер.
В своей книге «Полночные размышления семейного терапевта» он описывает случай чудесной гибели пациентки после успешной операций. После этого случая он ушёл из хирургии и занялся психотерапией.
И в моей практике возникло несколько непредсказуемых смертей и не менее непредсказуемых исцелений. Именно исцелений, а не выздоровлений, что меня потрясло больше всего. Если проводить инженерную аналогию: можете себе представить, что во время автомобильного заезда одна из машин вдруг оказывается на финише первой. Именно оказывается, в не приезжает. Чтобы вы сделали на моём месте?
Я решил пойти в медицинскую науку. Взял единственную почётную грамоту, полученную мною за годы учёбы в мединституте, и подошёл к заведующему кафедрой микробиологии. Заведующий посмотрел на свою подпись на грамоте и … я стал научным сотрудником вирусологического отдела ЦНИЛ. И это было вполне логично, как пульмонолог я довольно часто сталкивался с вирусными пневмониями. Как тут не прийти в вирусологию. Узнать своего врага в лицо.
