– Тебе говорили, что подслушивать нехорошо? – огромная рука схватила меня за шею и пригвоздила спиной к холодной стене.
– Я же только одним… глазком… – глаза намеренно закрыла, потому что боялась – помру от ужаса, как только их открою.
И вообще, чувствую, помру очень быстро, даже не успев сообразить, куда меня занесло. Вот и смерть моя подоспела в образе огромного и свирепого мужика. А я ведь ничего не сделала, всего лишь уши погрела о замочную скважину. Подумаешь, чуточку подслушала разговор жреца с этим мужланом. Мне о себе заботиться надо. Кто их знает в этом мире? Может, они на кострах юных дев зажаривают, а потом едят. И не докажешь, что есть такую, как я, нельзя ни в коем случае.
– Лорд?! – потрясенно прошептал тиран мне в лицо. На такое оскорбительное обращение предпочла никак не реагировать, но очень надеялась, что холодная каменная стена не то кельи в монастыре, не то ночлежки в святилище, меня обязательно впитает.
Надежда не оправдалась.
Все, что могла сделать в этот момент я, так это затаить дыхание, чтобы вырез на рубахе не казался таким привлекательным. А то мало ли…
— Ну-ка, посмотри на меня! — не попросил, а приказал мой мучитель. Я только поплотнее сжала веки. У него голос был такой низкий, будто бы мне на ухо рычал какой-то особо хищный зверь. От следующего поступка дикаря я сомлела, а этот, будто всю жизнь таким занимался — наклонился надо мной и… понюхал. Глубоко втянул воздух широкими ноздрями. И тут мне вспомнилось — поди, тело мое мыло видело только в прошлой жизни… или в прошлом мире. Моем. Родном. А если учесть длительный мотопробег по пересеченной местности, на котором я по дурости свернула не туда, так страшно подумать, что он там мог унюхать.
— Вкусно пахнешь, — констатировал уже не так грозно, но все равно довольно зычно трехстворчатый мужлан с антресолью. — И ты не Лорд.
Ну, спасибо! Волосы-то у меня не стрижены, можно было бы сразу догадаться. На леди я тоже не сильно тянула. Хотя, кто знает, как у них тут все устроено. Глаза бы мои этого не видели!
Даже содрогнулась от воспоминания, что первым узрела в этом месте. Тут же отогнала от себя неприятные впечатления от попадания в этот мир. Сейчас было не до них.
— Открой глаза, — горячее дыхание обожгло ухо, а мужская рука плотнее стянула шею.
В запахе, исходящем от его мехового плаща, накинутого на плечи, было что-то звериное. От накатившего удушья мои глаза сами собой открылись. Кричать я не могла — пропал дар речи, да и сдавленные связки мне не подчинялись. Главное, чтобы челюсть осталась на месте, а то буду выглядеть совсем дурой.
Но эти глазищи… батюшки! Я же таких отродясь не видела! А по всему выходило, что и не человек передо мной. У какого же нормального человека зрачки будут вертикальными?! И цвет у них вовсе не человеческий — темная бирюза. Сразу захотелось осенить себя крестным знаменем, хоть никоим боком себя к верующим не относила, но его ручища на моей шее не позволяла сделать даже этого.
— Кто ты?
Голос-то у него какой! Гаркни на меня таким голосом Митрофан Апполинарьевич за то, что я у него пары прогуливала, я бы на месте богу душу отдала, и не то что сопромат прогуливала, ни разу на лекции не опоздала бы.
— Марина, — умнее же в этот момент ничего не придумалось, как с разбегу назвать свое имя, да еще и настоящее, а не придумать на ходу псевдоним.
— Значит, Марина, — задумчиво произнес мужчина, а его рука ослабила хватку, ладонь же стала еще горячее.
— Я прошу прощения, — пролепетала, осознавая, что совершаю ошибку лишний раз, разевая варежку, но терпеть было уже невмоготу. — Вы бы не могли отпустить меня, а то температура вашего тела скоро перестанет соответствовать моим жизненным возможностям?
— Чего? — а таким умным казался поначалу, но у мужиков с таким эффектным изгибом губ, явно мозги не могут работать быстрее. В темно-бирюзовых глазах отразилось непонимание, а зрачок совсем вытянулся в вертикальную ниточку.
Стало страшно.
Точно сожрет! Как пить дать.
— Да отпусти ты ее, Ягойлон! — лысый неказистый жрец, возникший в освещенном проеме, оказался более смышленым, но духовному лицу по жанру положено. — Видишь, она напугана.
— Это не лорд! — бирюзовоглазый оторвал от меня свой жуткий взгляд и вперился в бледного монашка.
— Да-да, Яго, я знаю, — просветленный священнослужитель местного разлива смиренно потупил взор, но именно это заставило мучителя выпустить мою многострадальную тушку из своей лапы. Я даже ступнями дощатый пол ощутила. Оказывается, все это время мои ноги барахтались в воздухе.
— Теперь стало понятно, для чего ты меня сюда вызвал, Морох, — заявил вышеупомянутый Ягойлон. — Но она — не лорд.
— В том-то все и дело, — согласно кивнул лысый монашек. Надо сказать, они в этом месте все лысые. Хоть я и видела всего троих, но и те как на подбор - такие же бритоголовые. Как в колонии, ей-богу, и все такие блаженные при этом, словно гуляют среди облаков и по десятку ведерок ванильного мороженого за день уплетают.
— Твой брат совершил обряд призыва…
— Что?! — морда варвара стала красная, сам он распыхтелся, вот-вот из ноздрей дым повалит. — Тардас не мог так поступить.
