Глава 1
Я сразу поняла, что он опасен.
Не только потому, что передо мной дракон. Тот, кто может запросто растерзать любого, осмелившегося встать у него на пути…
Он опасен лично для меня.
Слишком проницательный взгляд, слишком внимательный… Почему-то как только я вошла в конференц-зал, он сфокусировался именно на мне и оторвался лишь на мгновение, когда моя мать нас представила. Метнулся к ней – и сразу же вернулся ко мне.
Хоть какие-то правила приличия этот дикарь соблюдал!
– Моя дочь Алессандра Айсфорт, – произнесла родительница. – Мистер Сомбранотте, наш заказчик.
Именно родительница. Мать. А я дочь. Не дочурка, не доченька. Семейные узы в эльфийском понимании не предусматривают заботы, ласки и любви. Дети – выгодное бизнес-вложение, в будущем способное принести немалые дивиденды.
Если, конечно, получится качественным.
А не бракованным, как я.
– Очарован, – протянул дракон раскатистым баритоном, и у меня по спине пробежали мурашки.
Как ни странно, не от страха.
Нормальный эльф вообще не должен ничего испытывать. Ни страха, ни восторга.
Мы идеальны в нашем Покое.
– Мне тоже очень приятно, – безэмоционально сообщила я. – Приступим?
– Алессандра назначена мною ответственной за грядущий проект, – пояснила мать, пока мы рассаживались.
– Я буду курировать строительство, служить посредником между вашим кланом и нашими работниками, – добавила я, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом, который словно ввинчивался мне между глаз, но не смея поежиться или как-то еще выдать свой дискомфорт.
Эльфы не чувствуют дискомфорта.
Проблема в том, что я – неправильный эльф.
И кажется, мистер Сомбранотте невероятным образом это почуял.
Но не позволил себе отвлечься от главной цели – выгодного контракта с «Лунным камнем». Наша компания – точнее, компания моей семьи – давно считается лучшей в своем деле. Но никогда раньше мы не работали на драконов. Или с драконами, как сформулировала бы это моя мать.
Она вообще предпочитала поворачивать все так, будто она не выполняет задание, а делает нанимателю одолжение, снисходя до него.
Не будь она эльфом, я бы заподозрила ее в гордыне. Но, скорее всего, это просто расчет, способ заработать больше: если ты в себе уверена, клиент тоже проникнется и будет готов заплатить вдвойне.
Дракон бился за каждый пункт… как дракон. К моменту, когда договор был вылизан до последней запятой и готов к подписанию, я устала так, словно возила на себе мешки с углем. Причем не от процесса торга – нет, куда сложнее оказалось скрывать мое восхищение его деловой хваткой. И внешностью. И харизмой.
Восхищаться чем-либо эльфу тоже не положено.
– Я в восхищении! – пророкотал мистер Сомбранотте, обращаясь ко мне, и я внутренне вздрогнула.
На лице не отразилось ничего – годы тренировок не прошли даром. Я выглядела и ощущалась сородичами как само совершенство. Знали бы они, чего мне это стоит…
– Вы умеете настоять на своем. Счастлив, что именно вы будете руководить проектом. Уверен, вы доведете его до идеала.
Он протянул руку, я не задумываясь пожала ее.
Но у дракона были другие планы.
Плавным, хищным движением он склонил голову и коснулся губами моего запястья.
По руке к самому плечу молниями пронеслись ослепительно яркие ощущения.
Мне еще никогда не целовали рук.
Что там – меня вообще никогда не целовали.
Мимолетное прикосновение теплой кожи – удивительно нежной для такого крупного мужчины, да еще и дракона (разве у них не должна быть, я не знаю, чешуя?) обожгло не хуже кипятка.
Только приятно.
Так приятно, что я отдернула руку из опасения выдать себя вспышкой эмоций.
Если меня раскроют – мне не жить.
Мистер Сомбранотте нахмурился, я ответила спокойным, холодным как айсберг взглядом.
– У эльфов не приняты лишние прикосновения, – пояснила от двери моя мать.
Издали нас можно было принять за сестер: высокая худощавая фигура, тугой пучок волос, строгий костюм-тройка, пошитый у лучшего портного.
Но если присмотреться, разница становилась очевидна.
Гладкие, сияющие волосы родительницы – и мои, пушащиеся, да еще и с неожиданным металлическим отливом. Наследие дроу, откуда-то из глубины веков. Кожа тоже отличалась не в мою пользу – ее светлая, будто фарфоровая, против уныло-серой.
Эльфы не переживают из-за внешности.
Мы вообще не переживаем. И не нервничаем.
Я украдкой вытерла ладонь о штаны. Там, где ее поцеловали, все еще горел отпечаток чужих губ.
– Прошу меня простить. До скорой встречи, мисс Айсфорт. Миссис Айсфорт.
В тоне дракона не слышалось ни раскаяния, ни сожаления. Он снова едва глянул в сторону матери и сфокусировался на мне, провожая взглядом до тех пор, пока не захлопнулись створки лифта.
Будто я добыча, а он хищник. Голодный, но терпеливый.
– Ты уверена, что справишься? – уточнила Айрин, как только мы остались одни.
У драконов отличный слух, однако даже они не способны уловить звуки сквозь столько слоев металла и кирпича.
Наверное.
– Разумеется, Айрин. Я тебя не подведу, – точно таким же безличным тоном заверила ее я.
Называть мать по имени я привыкла почти сразу же, как начала говорить.
Как утверждают психологи, лучший способ безболезненно закупорить эмоции ребенка – не позволять ему чувствовать их во всей полноте с рождения. Никаких объятий, ласковых прозвищ и совместных игр. Развитие, полезные кружки, тренировки – сначала легкие, в основном физические, потом все сложнее, с применением ментальных практик.
