Баба Яга доехала по лесной тропинке до опушки, откуда сквозь порыжевшие деревья уже виднелся яркий зелёный забор первого совхозного дома, и спрятала велосипед в кустах. Не годилось людям знать, что осталась она без верной своей метлы.
С горки Яга спустилась пешком, ловко и уверенно ставя крепкие и совсем не «костяные» ноги. Дикая малина поникла уже и спряталась в папоротниках, маслята сыто поблёскивали в сонной траве, стыдливо краснели недотроги сыроежки. Но некому было в крошечном хозяйстве «Тайнинское» бегать за грибами. Детишек скудная молодёжь заводить не спешила, мечтая сначала вырваться в большой город или уж на худую – так хоть в райцентр – в пыльный и несуетный Чейск. Только туристы и беспокоили домоседку-Ягу, но беспокоили крепко.
«Напасти на них нет!» – шипела бабка, пробираясь сквозь заросли лопуха, чтобы, не пересекая дороги, выйти к деревне Воробьяниново, к которой Тайнинское мараловодческое хозяйство жалось левым боком. Репьи цеплялись за новую цыганскую юбку Яги, обрадованные возможностью завести детей где-нибудь в центре села. Раньше – тихого, удалённого от основных людских рек-дорог, но теперь всё больше страдающего от модной напасти – экотуристов. Молочка им, видишь ли, подавай парного, звёзд полночных ярких, дымом городским незанавешенных! Мозги им хочется переподключить от вай-фая к игре ветра в серёжках берёзовых, что б им пусто было!
Туристы – пугай не пугай – лезли едва не в печку. Уж и лешего Яга просила присмотреть, и водяного – ничто не останавливало оголтелых горожан. Блудили в лесистом предгорье, тонули в сердитой горной речке, но нет-нет да и добирались до приземистого сруба, полагая его за пристанище староверки, вроде Агафьи Лыковой. И всё на карточку заснять пытались! Даже саму Ягу вспышкой слепить не брезговали.
В порче и сглазе фотоаппаратов достигла она высот практически небывалых, а вот избушку не уберегла. Её фото во Всемирной сети Интернет ужасно возбуждало теперь охочих до приключений туристов. Хоть переходи уже с мирной вегетарианской диеты на боевую, мясную!
Хитрый пошёл турист. Приляжет Баба Яга вздремнуть месяцок-другой, а уже и забредёт кто с рюкзаком да трекинговыми палками. Такая палка даже в печь не годится! Хорошо хоть наменяла Яга на эти палки свежих яиц у деревенских. Те вроде наловчились на хитрый туристский трекинг помидоры привязывать.
И вздремнула-то всего ничего – с июля по август. Как не поспать чуток одинокой бабке? Лес большой, заботы требует, а она уж которое столетие одна как перст. Поизмельчали людишки. Где её взять, Елень или Базилису, чтобы заботы лесные доверить? Вот и крутилась Яга всю весну юлою – где пожар в бору, где деревушку паводком подтопит. Прикорнула с устатку на печи, а проснулась – метлы тю-тю!
Это велосипед можно прикупить в ближайшем магазине самообслуживания, где на соседних полках и хлеб, и стиральный порошок, а в углу – железная клетка с модными зелёным галошами на алой подкладке. А метла-то нужна своя, заговорённая.
Для настоящей колдовской метлы каждый прутик с нужного дерева срезают да в нужное время. Омелу – в полнолуние, берёзу – на двенадцатый день растущей луны, осину – так только в луну чёрную. А сама метла вяжется в купальскую ночь. Это что же, из-за туристов – год теперь новую метлу готовить?
Яга преодолела-таки разлапистое лопушиное царство, отряхнула юбку от репьёв, пригнулась пониже, изображая старческий радикулит, и засеменила задами к дому деревенского участкового.
Пускай-ка участковый отыщет супостатов. Пожалеет старую.
Как ей одной управиться? Змея ли Горыныча по следу пустить – так деревню спалит-разорит, а как ей на старости лет без деревни, коли к парному молоку привыкла? Серого Волка позвать, так тот теперь к Чейскому мясокомбинату приписан, охраняет. А кот Баюн – так и вообще в клубе на баяне играть подрядился, пойди, дозовись его. А речки вспять воротить – стара она уже. Разве что на лопату охальников да в печку!
Баба Яга распахнула новую крепкую калитку в высоком заборе участкового, миновала будку с перепуганной собакой (собаку-то не обманешь показным вегетарьянством) и занесла ногу в новой калошине, чтобы стукнуть в дверь. И тут вспомнила, что позабыла дома клюку!
Вот незадача! Она изогнулась поубедительнее, подпёрла кулаком спину, чтобы не распрямиться ненароком, и ввалилась в обширную обихоженную избу участкового.
– Ой, милок, ограбили-и! – загнусила Яга с порога.
Участковый, принимавший в это время на кухне густой горячий борщ, поперхнулся лавровым листом и едва не отдал Богу то, что причиталось уже мирскому правосудию. Был участковый ленив, не гнушался мелким браконьерством и приношениями селян не брезговал. Но отношения у них с Ягой сложились хорошие.
Ещё по за той весне приспичило Яге ярое солнце по старинке блинами встретить. А на настоящие блины дрова нужны не колдовские, а человеческими руками сработанные. Вот и решила она заглянуть в село, мужика какого попросить – пособи, мол. Зашла в крайнюю избу, а там участковый как раз пироги уминал: возьмёт пирог, помнёт, пожамкает да и целиком в рот запихает. Ну и, понятное дело, не до бабки ему в этот момент было.
