Сожжённое лето.
***
Ира Самсонова открыла глаза. Жалюзи, потолочного освещения, всю ночь дремавшие вместе с ней, мгновенно отреагировали, приоткрыв путь лучам утреннего солнца. Ира улыбнулась, возвела в уме триста пятьдесят шесть в третью степень. 45118016 – ответ появился как обычно: сам по себе и мгновенно.
– Да здравствует, ГИЦ, Прямые Информационные Потоки и мой любименький маленький чип! – эту фразу Самсонова повторяла каждое утро, как молитву. Собственно, это и была молитва, состоящая из ритуала проверки вживлённого модуля связи – чипа с Глобальным Информационным центром и осанны, в честь этого электронного тандема. А как студентке не молиться на шпаргалку, которая всегда с тобой, на подсказку самого эрудированного консультанта в мире, на чип и ГИЦ, которые, Ира, кстати, никогда не видела. Потому что невозможно заглянуть в свою черепную коробку, так же как и невозможно попасть в ГИЦ, не имея доступа в круг немногих избранных. Но, разве важно, как выглядят ключики ко всем, или почти всем благам цивилизации, если они выполняют свою функцию, даже оставаясь невидимыми, неузнанными, скромными героями?
Ира сладко потянулась, скинула с тела розовое облако газового термоодеяла. Туман цвета пигги с нежным свистом исчез в металлической колбе. Было одеяльце, и нет одеяльца. Минимум места, максимум комфорта.
Ира побежала в душ, потихоньку напевая песенку из рекламного дримчика газовых одеял – «Удобно, если жить удобно, а нам удобно жить не запретишь!». Мимоходом заглянула в комнату Джины. В зеленой спальне тишина и пустота: постель убрана, тапочки-пуховички у входа. Только большой желтый лев на диванчике вежливо привстал, поклонился и приятным баритоном поинтересовался: «Как здоровье, Ира? Не зайдёте ли на чашечку чая?». Джиннке эту игрушку подарили устроители конкурса мисс Евразия. Ей так же, как вчера неожиданно позвонили по голографону, она вышла из квартиры и пропала: две недели никому ни полслова. Таинственность, будто не студентка, а мифический взломщик шестого ранга, супер-агент, героиня блокбастера. Потом, возвращается, и нате вам: больше не Джинка Крайновская, а мисс Евразия.
Вот и вчера: тоже звонок. Они с Джинкой ещё не первом курсе договорились, что вызовы с голографона идут сразу обеим. А как иначе, если они постоянно пропадали друг у друга. Ира увидела сигнал и сначала подумала, что о Джинке родители вспомнили. Долго мялась у дверей подруги, прикидывая: будет ли удобно заглянуть. Любопытство не сразу пересилило воспитание. Но едва она открыла дверь и жёлтый лев произнёс первое слово традиционного приглашения на чай, изображение осыпалось на пол мелкими искорками. И увидеть ничего не увидела и услышала только последнюю фразу: «До встречи, мисс Мира!»
Фу ты, ну, ты, Мисс Мира! И, главное, из Джинки ничего вытянуть не получилось.
– Потом скажу, – улыбнулась, оделась и ушла…
Нет, ещё называется лучшая подруга. С детства вместе. Сначала в элитной школе для девочек. Бриллиантовые сироты. Образование, спорт, политес и никаких родителей. Даже на каникулах. Из близких – преподаватели и гувернантки. Со своими предками Ира общалась только в Потоках. Да и то не часто. Джиннкиных видела один раз мельком по видеофону. У Крайновской были какие-то наследственные проблемы с печенью, и когда она проходила курс терапии, бедняжке приходилось обходиться без чипа. Впрочем, возможно, благодаря болезни Джинна могла держать идеальный вес, не прилагая лишних усилий.
«Жаль к Джиннке поздно зашла. Весь разговор прозевала. Ну, зачем она так? И я бы меньше переживала, и ей бы хлопот не прибавилось. Я же не стала бы бегать и кричать: «Джинна Крайновская едет на конкурс Мисс Мира!». Никому бы ни слова не сказала. Наверное…
Ира подумала, что, всё-таки, не справедливо это: они неразлучно, как сиамские близнецы жили в колледже. Потом – шесть лет в университете. И всегда под одной крышей, точнее потолком. Сначала в одной комнате, потом в одной квартирке на двоих. А, всё равно, для Иры Джиннка – ребус на двух ногах. И ножки, между прочим, закачаешься! Никаких диет, минимум тренажёров. Природа – великая сила!
– Сам пей свой чай! – Ира состроила льву капризную гримаску и вышла в прихожую.
Стоя рядом с ванной, она подумала, что совершенно не удивиться, если сейчас откроется входная дверь и в прихожей появится мисс Мира. Как всегда: скромная, сияющая и доброжелательная Джинна. Но дверь не открылась.
Ире стало как-то не по себе. Будто её обманули. Причём, обманывая, знали, что обман будет раскрыт. Самая унизительная ложь – это когда врут нагло, не стесняясь и не заботясь о том, чтобы в ложь поверили. Будто дело с идиотом имеют дело. Обидно до невозможности.
«Чего это я завелась?» – удивилась себе Самсонова, зашла в кабинку и дала мысленную команду: «Душ, давление максимум, температура + 56ºС.». Струи отчаянно хлестнули по еще сонному телу, и Ира мгновенно забыла о недавних неприятных ощущения. Блаженство – лучший враг дурных предчувствий.
«Однако Джиннка – балбеска. Мне-то могла сказать: куда исчезла?» Ноги у неё, конечно, экстра, но мои не хуже. А вот волосы. Я, наверное, обладательница самых уродских волос в мире. Тонкие. И цвет какой-то паскудный. Из шатенок ушла, а до блондинки не дотянула. Красить их, правда, удобно. Но сразу ломаться начинают. Никакие бальзамы не спасают. Не волосы, а кошмар перед экзаменом». – Ира оглядела себя в слегка запотевшем мониторе, занимавшем полстены. – «Зато фигурка у меня даже лучше чем у Джинны. По фигуре, я заочная мисс Евразия, вот! А ногти – вообще предмет зависти всех девчонок в универе. Да и волосы у Стаськи с биофака, пожалуй, похуже моих. Жирные, вечно перхотью припудрены. А как в душ заберётся – начинает песни орать. А у самой голос, как у больной курицы».
