Днём они неприступно-суровы. Слегка взъерошены, насторожённы, – не подступись. Стражи.
А ночью… Оказывается, по ночам они дают себе небольшое послабление. И, если подойти тихо-тихо, успеешь уловить глазом – едва приметное шевеление тяжёлых крыльев, слухом – сдержанное до предела глуховатое урчание. Если не оплошать, успеть…
– Приветствую тебя, Страж!
Они одновременно (они всё делают синхронно) щёлкнули грозными клювами:
– Невежа! Нас – двое.
– И вовсе нет! Два изображения, две скульптуры. Но Страж-грифон у Керчи один.
Грифоны недовольно, но уже без угрозы, шевельнули крыльями.
– Что нужно тебе? – проворчали, вглядываясь вдаль над моей головой. – Иди, не мешай работать! – и чуть было вновь не застыли, закованные в бетон.
– Интервью! – заторопилась я. – Это очень удобно, что у тебя два изображения: пока один будет отвечать – второй останется на страже.
Тот, что смотрит в сторону моря, чуть скосил глаз:
– Спрашивай его, он на город смотрит, там сейчас всё спокойно. Только коротко! – и застыл. Я обрадовано кивнула и обратилась к его зеркальному отражению:
– Три вопроса…
– Не больше, – прощёлкал он клювом, не отрывая, однако, взгляда от города.
– Хорошо, – смирилась я, досадуя, что заранее-то вопросы не продумала, да кто ж знал, что такая удача выпадет! И выпалила первое, пришедшее в голову: – Скажите, почему у вас такой странный вид? Симбиоз льва и орла не так уж удобен.
– Каким придумали, таков и есть, – бросил Страж, но, помолчав, неожиданно согласился. – А что неудобно, это верно. Первые столетия ещё приходилось бороться с привычкой почесать лапой за ухом.
– Очевидно, те, кто вас придумал, – я постаралась обойтись без вопросительной интонации – были художниками в душе.
– Конечно! – Бесхитростный страж не заметил моей уловки. – Без фантазии такого не придумаешь. Однако, по идее, всё верно: Страж должен быть зорким, как орёл, сильным и храбрым, как лев.
– Вопрос, как очевидцу, – нашла я, наконец, нужное. – Вы можете открыть эту тайну истории – сколько же на самом деле лет нашему прекрасному городу?
– М-м-м… – почему-то смутился Грифон. – Конечно… тайна веков… и ты мне льстишь, называя очевидцем зарождения этого, действительно славного города. Увы, я пришёл в уже существующую, процветающую столицу Боспорского царства. Правда, припоминается, здесь и тогда уже встречались следы ещё более древнего поселения. Сейчас от них уж совсем ничего не осталось. И вообще, тайна есть тайна. Зачем раскрывать все тайны? Жить скучно станет. Давай свой третий и последний вопрос, а то рассвет скоро.
– Как Вам нравится современная Керчь? – приготовилась я услышать похвалы удобству, чистоте и всем благам цивилизации, но…
– Откровенно говоря, – Страж обидно-пренебрежительно шевельнул львиным плечом, орлиным крылом. – Первые годы, как нас воскресили на этой лестнице, мы с ним – кивнул он на напарника – были довольно ошарашены. Подумать только: такой скачок через время. Этот угар от ваших повозок… Шум, грохот невероятный, суета, часто никчёмная… И люди совсем другого склада мышления. Честно, хотелось опять рухнуть, и уже не воскресать. Однако, пригляделись – жители, хоть и странные по моему понятию, любят свой город, хотят, чтобы он, как и тысячелетия назад, был процветающим. И к истории уважение проявляют, и о будущем думают. Так что, при чём здесь личные переживания? Страж я всё-таки. И работа есть работа. Хорошо уже то, что работа эта всё больше мне доставляет удовольствие. Такой город хранить и беречь – это и подвиг, и достоинство.
Он гордо повернул тяжёлую голову в сторону гимназии, устремив зоркий взгляд вдаль, сквозь здания, сквозь время, далеко в будущее. Может быть, ещё на 26 веков. И застыл на страже.
Много ли можно увидеть за долю мгновения? Ну, это как посмотреть. Глянешь рассеянно – и не увидишь ничего. На знакомое нечто – выхватишь взглядом основную деталь и достаточно: остальное услужливо дополнит память. Но мелкие детали заметишь вряд ли. Но, увидев необычное… Взгляд, за доли мгновения, зафиксирует все мельчайшие детали. Вот только проявляться в сознании они будут уже не мгновения – минуты, часы, дни…
Так оно и было.
Набережная. Пологий спуск к морю, к причалу. За спиной – здания ЮгНИРО, Дворца Юстиции. Догадываешься и вспоминаешь, как оно там, на горе, за ними… Знакомо, до мельчайших деталей!
Я спускаюсь к морю, намереваясь пройти на несколько минут на окончание причала, чтобы оттуда, «с открытого моря», оглянуться на вечерний город. С окончания причала даже вершина Митридата немного видна, всегда великолепная на рассвете и закате. И, если уж выпадает возможность, в прекрасный ясный вечер, полюбоваться лишний раз замечательным зрелищем, почему бы не уделить этому несколько минут? Пройти на конец причала и оглянуться назад…
Я делаю шаг с последней, широкой ступеньки и ощущаю, что земля уходит из-под ног. На всякий случай, быстро вернув ногу на ступеньку, я, тем не менее, чувствую довольно сильный толчок, будто началось землетрясение. Меня качнуло. Мгновенно оглядываюсь назад, через плечо, с жутким ожиданием увидеть начало катастрофы.
