Дивония
грустная сказка о сбывшемся чуде
Детям моим —Ивану
и
Марии —
с любовью
Когда-то все люди были добрыми и счастливыми. Они жили свободно в небольших селениях, умели радоваться звёздам, песням и видеть красоту окружающей природы. Люди жили в согласии с природой, беря у неё лишь самое необходимое.
И – верили в чудо.
Одно такое селение стояло на побережье большого синего моря. Жители любили свой край, оберегали каждое дерево, ухаживали за дикими лесными зверями, которые, заболев, безбоязненно приходили, просили помощи.
Мужчины занимались рыбной ловлей, добывали со дна морского красивые раковины, делали из них чудесные ожерелья, которые дарили своим сёстрам, невестам, жёнам. Женщины вели хозяйство и воспитывали детей. Все жили мирно и дружно, всем хватало места и пищи.
Неподалёку от селения находилась маленькая, сказочной красоты, бухта. Золотой песок, окаймлённый рощицей стройных высоких деревьев, омывали ласковые изумрудно-синие волны. Вода в бухте была чистая, прозрачная. Даже с берега можно было увидеть далеко вглубь, как сверкает на дне такой же золотой песок, а на нём рассыпано множество самых прекрасных раковин, какие только есть на белом свете. Изумительных окрасок водоросли поднимались, то колыхаясь длинными лентами, то кустясь, или стелясь маленькими подводными лужайками.
На берегу, в роще, среди деревьев росли высокие шелковистые травы, среди которых всегда виднелись россыпи множества чудесных цветов с завораживающим ароматом.
Посреди пляжа лежал, почти полностью скрытый песком, большой гладкий валун, серый, с розовыми и золотисто-жёлтыми прожилками, сплетающимися в сложный загадочный узор.
Вся эта местность – и бухта, и серп золотого песка, и рощица, – была настолько прекрасна и очаровательна, что люди из селения старались ничем не нарушить её естественной красоты. Не заплывали в чистые прозрачные воды на рыбачьих лодках, не собирали со дна чудесные раковины для ожерелий, не рвали цветов в рощице и не трогали её высоких стройных деревьев. А валун посреди пляжа считался священным креслом Дивонии, и на нём никто, кроме неё, не смел присаживаться.
Дивония, считали люди, была Хранительницей этого заповедного уголка. Появлялась она редко. Никто никогда не видел, откуда она приходила, но, когда замечали из селения её, сидящей на своём кресле-валуне, начинался всеобщий праздник. Все жители селения, нарядившись в лучшие свои наряды, приходили тогда в рощу, на пляж бухты поприветствовать Хранительницу, научиться у неё простому и безыскусному – понимать природу, видеть её красоту, жить с нею в согласии.
Дивония не была неземной красавицей. Как многие и многие женщины, она была красива обычной, простой и непритязательной красотой. Чистое, будто чуть тронутое загаром, лицо её излучало мир и спокойствие. Большие, цвета морской воды, глаза её светились добротой и всепониманием. Длинное, до пят, платье без всяких украшений, было цвета золотого песка пляжа. А тёмные косы, переплетённые зелёными лентами и яркими душистыми цветами, были уложены на голове не то короной, не то венком.
Женщины приносили Дивонии охапки цветов, собранных на лужайках и в ближайшем лесу, складывали к ногам Хранительницы на золотом песке. Дивония начинала плести венок и все девушки, усевшись вокруг, учились у неё искусству подбирать особые сочетания цветов, которые порознь, вроде, ничего не значили, а сплетённые вместе, в особый узор, обладали магическим свойством дарить покой, любовь, здоровье.
Когда венки были готовы, подходили юноши, неся в руках корзинки с самыми разными раковинами. И Дивония учила их подбирать сочетания разных по форме, узору и окраске – связанные в ожерелья, они обладали теми же свойствами, что и сплетённые венки.
Затем юноши и девушки обменивались своими изделиями: девушки надевали на головы возлюбленных венки, а те дарили им свои ожерелья. Так свершался обряд бракосочетания. Начинался всеобщий праздник.
Дивония начинала петь и сотни птиц слетались сопровождать её пение своими звонкими голосами. Они рассаживались на ветвях деревьев рощи, словно яркие цветы, украшали их. Дети заводили хоровод, обучаясь песне Дивонии, простые слова которой звучали всё теми же миром, покоем и счастьем. Постепенно к танцам подключались молодые люди, за ними – те, что постарше. И только дряхлые старики и немощные собирались вокруг Дивонии, чтобы побыть рядом с ней, возможно, в последний раз, научиться у неё смиренному согласию с завершением пути своего по жизни.
Приходила ночь с яркими крупными звёздами, с полной луной, или с тонким месяцем. Никто не разводил костров, чтобы не затмевать их пламенем красоту волшебной прекрасной ночи.
Затихали песни, уставшие от плясок, люди рассаживались на песке вокруг валуна: поближе – старики и дети, потом новобрачные и ещё не вступившая в эту пору молодёжь, замыкали круг люди среднего возраста.
Дивония расплетала свои косы, даря зелёные ленты и неувядающие цветы, украшавшие их, старикам и детям. Затем она поднималась, всходила на камень и долго так стояла, простирая руки над сидящими вокруг. Яркие звёзды лили свой свет на поднятое лицо Хранительницы, словно осыпались с небес на её распущенные шёлковые волосы, струились, стекали по ним, по рукам её нескончаемым потоком. Дивония медленно кружилась на одном месте, напевая песню, в которой слышался хрустальный шорох осыпающихся звёзд. И звёзды срывались с её рук, с её взлетающих в кружении волос, с длинного золотистого платья, разлетались в подставленные ладони, проникали в самые сердца доверчиво принимающих чудо людей. Они, получив бесценный дар, тихо поднимались и расходились, унося в сердцах и душах этот тихий нежный свет звёзд волшебной ночи. Сохраняли в памяти уроки доброты, гармонии и мира, которые так просто, так непритязательно давала им Хранительница дивного очаровательного края – Дивония.
