В архиве – гляди, это все та же коробка из-под обуви, помятая по краям, – куча писем от твоих подруг. Ни на одно ты не ответила. Потому, что была занята. Потому, что мучилась мигренью, и тебя бесило содержание некоторых сентиментальных сообщений. Еще потому, что твоя дочь болела гриппом и два дня металась точно в бреду, и ты уже предчувствовала страшную развязку. Потому, что муж, как тебе казалось в тридцать семь, начал ходить налево. Потому что свекровь объявила тебе войну и перешла в генеральное наступление. Потому что в сорок один окончательно убедилась – муж нашел себе другую, и та, другая, моложе на девять лет, даже на девять с половиной.
Итак, коробка с письмами. Каждый конверт аккуратно вскрыт при помощи ножниц. Отрезать полоску, вытащить письмо, понюхать, чем пахнет сложенный лист бумаги. Нюхать бумагу и прочие предметы ты научилась еще в детстве. Твой нюх всегда был словно у собаки. Думаешь, что по-настоящему в жизни ты научилась только обонять, определять по запаху, с кем можно иметь дело, с кем нельзя.
Письма рассказывают тебе о том, как живут твои подруги. Крем для рук, лосьон, моющее средство, дорогое или дешевое мыло, шампунь, запах крови, запах пригорелой пиши. Улавливая запахи, исходящие от бумаги, ты примерно представляешь себе, какие будут новости.
Потому, что… Ты ненавидишь эту коробку. Маленький гробик твоих желаний, запрятанных в трясину сердечных обид.
Никому не отвечала много лет. Удивлена, что они писали. Несмотря ни на что писали. Письма к женщине, проигрывающей, безнадежно проигрывающей сражение с собственной жизнью. О чем они сообщают, ты желаешь узнать снова?
Сорок один год, когда у тебя все стабильно.
Сорок один год, когда ты обнаруживаешь, что сидишь голым задом на еще теплом пепелище.
Сорок один год, когда в зеркале отражается зомби с уплотнением в груди. Новость совсем свежая. Чистишь зубы воскресным утром, а через пять минут пальцы нащупывают это. Очень недвусмысленное. Очень банальное. Распространяемое оптом и в розницу в независимости от того, кто в глазах дебилов праведник, а кто нет.
Женщина-зомби с плохим запахом изо рта и желанием совершить самоубийство.
Свекровь: не будь ты такая дура, все было бы по-другому.
Что ты выберешь?
Даю пять секунд на размышление.
Ведь теперь-то, когда решение принято, ты должна ответить, не так ли?
Вот тебе ручка и тетрадь в клетку, садись за стол, включи лампу, правильно. Вырви из тетради листок. Пиши.
Пиши!
Ты всего лишь девушка с нерешительными планами на будущее. Студентка, долго привыкающая к новой для себя обстановке университета. Знакомо? Смотри, не смей отворачиваться. Не поможет.
Если бы кто-то фотографировал тебя в тот момент, снимок был бы такой: коридор перед аудиторией, и ты смотришь на парня, шагающего в компании приятелей. Открытый рот, глупое выражение лица, пойманное на пике твоей девичьей эмоции.
Срань господня, говорит он приятелю. Твой нос улавливает запах его пота и крема после бритья. Четко вычленяешь его из потока других запахов.
Мысль – ты могла бы, чуть поднапрягшись, сделаться дегустатором.
Не будь ты такой дурой, конечно.
Сначала ты всего лишь девушка, а потом перестаешь ею быть. После первого секса-изнасилования, после ребенка, который появится уже в браке, после пощечины, «заработанной» из-за лишнего бокала вина на вечеринке у подруг.
Подруга пишет тебе, что у нее все в порядке. В другом городе, куда ее занесло, не так уж и плохо. Совсем неплохо. Новости устарели за пять лет, поэтому комментировать их нет особенного смысла. Лучше напиши о себе, только не правду.
Конец ознакомительного фрагмента.
