Мне сегодня снилась Лика. Она стояла под аркой с мамиными розами. Розы оплели прутья плотным красно-зелёным покрывалом, создавая причудливую ажурную тень. Алые лепестки роз сыпались на голубое платье Лики. Солнце светило сзади и рыжие волосы Лики горели как пожар, ветер шевелил пряди, играл с ними. Девушка смеялась, словно камушки перекатывались в ручье от быстрого течения. Лика не смотрела на меня. Она подняла голову вверх и ловила лепестки роз. Лепестки почему-то не опадали на землю, они проскальзывали сквозь её пальцы и оставались на платье, словно брызги. Красные брызги. Лика улыбалась, а голубое платье было забрызгано… кровью.
– Лика! Лика! – кричал я, но она меня не слышала.
Она смотрела сквозь меня и улыбалась. Я хотел броситься к ней, но ноги вросли в землю. Я кричал, кричал, но голоса своего не слышал. Пока я разбирался со своими ногами, Лика исчезла. Под аркой лежало скомканное голубое платье с алым пятном на груди. Кровь! Я вздрогнул, закричал и проснулся от своего крика. Сердце выскакивало из груди, я был весь в поту. Я рывком сел на кровати.
Что за чертовщина мне приснилась? Лика. Она не снилась мне три года. Она не снилась мне никогда. А сегодня… Сердце бешено стучало в горле. Что-то случилось? Что-то случилось с Ликой! Я заметался по комнате. Остановился перед окном. Зима. Снег красивым белым покрывалом укрывал землю, деревья, сверкал на солнце. Мамина арка, перевитая сухими стволами роз, засыпана снегом. Сегодня у мамы день рождения. Как три года назад. Мысли всё время возвращались назад, к Лике. Я думал, что стёр все воспоминания о ней. Нет. Я ничего не забыл. Память услужливо вытаскивала из своих тайников взгляды, смех, жесты, запах, поворот головы, руки, губы…
Чёрт! Я застонал, щемящая боль сдавила сердце. Я все эти годы жалел, что не смог её удержать. Я обвинял себя в малодушии, трусости, но она вычеркнула меня из своей жизни. И я смирился с болью потери. А сейчас все воспоминания нахлынули, сердце защемило, в глазах защипало. Словно взломали бронированные двери души. Что ж так больно-то? Я украдкой, словно кто-то мог за мной наблюдать, набрал на экране телефона: «приснилась кровь на любимой». Испугался и стёр «на любимой». Прочитал: «Кровь во сне на одежде символизирует врагов, из-за которых может пошатнуться ваша карьера». Усмехнулся. Да, карьера может пошатнуться. На мамин день рождения приехала Лена, моя бывшая жена. Ну как бывшая. Официально она всё ещё моя жена. Мы не разведены. Так до сих пор и не развелись, хотя давно не живём вместе. Именно она была виновной в нашем с Ликой разрыве. Да нет, я пытаюсь оправдаться. Я сам виноват, что вовремя не развёлся. Я сам виноват во всём. Общий у нас с Леной только бизнес. Работаю я, а жена получает ежемесячные проценты.
Лена приехала на день рождения мамы. Вчера она поставила условие:
– Или мы вместе, или я продам свою половину твоему конкуренту.
– Почему ему? – спросил я.
– А чтоб тебе хуже было.
– Я куплю твою половину, – миролюбиво предложил я.
– Ой, да ладно! Тебе моя половина продаётся только со мной!
– Лена, мы цивилизованные люди. Заметь, не я тебя бросил. Ты сама ушла от меня. Я дал тебе денег на дом. Ежемесячно высылаю…
– А вдруг ты меня обманываешь?
– Лена! Я предоставлю все документы. Я честен. Зачем мне тебя обманывать?
– Жениться собрался на Зойке?
– Я никогда не женюсь, – меня даже передёрнуло от такой перспективы.
– Ой, да ладно! Верю! Ты уже женат! – заливисто засмеялась Лена.
– Лена, это бессмысленный разговор. Давай разойдёмся по-хорошему. Я не буду с тобой жить, – устало произнёс я.
– С Зойкой будешь?
– У нас с Зоей разные спальни. Если это тебя утешит. Я ни с кем не буду жить.
Они обе меня достали. Я не умею любить никого, кроме Лики. Лена удивилась и обрадовалась. Она, что думает, что мы снова можем быть вместе? Серьёзно? Я уже забыл её. Мы остались друзьями. Обсуждаем дела фирмы, советуемся. Так, наверное, бывает. Или не бывает? Зачем Лена хочет вернуться? В её любовь я не верю. Я и в свою не верю. Тогда, может быть, и была. Потом она меня предала. Да и я что-то быстро утешился. А теперь что изменилось? Мы уже четыре года как не вместе. Да, не старайся понять женщину, де дай бог, поймёшь и всё равно не поверишь. Мне иногда хочется сказать им прямо в лицо, грубо и обидно:
– Отсовокупитесь от меня! Мне никто не нужен рядом. Никто!
Разве что… Но нет. Нельзя думать о Лике. Это больно и ничего не изменит. Говорят, любовь живёт три года… Сколько же она умирает? Моя не умирает, она добивает меня, и я ползу раненный любовью по жизни, моля о забвении… Хватит ныть! Я отвлёкся и не сразу услышал, что говорит Лена.
– Чего ты хочешь, Лена?
– Тебя.
– Ты понимаешь, что всё прошло. У тебя своя жизнь, у меня своя, – я мысленно матерился, мне хотелось закончить разговор и уйти в спальню, чтобы никого не видеть и не слышать.
– Но мы можем попробовать снова.
– Лена! Я очень хорошо к тебе отношусь, но не люблю тебя. «Снова» ничего не будет.
– Никита, и кто говорит о любви? Ты? Ты, который никогда не любил!
– Неправда, я был влюблён в тебя.
– Влюблён. Ты просто загорелся чем-то новым. Своим. Ты не хотел работать с отцом. Хотел доказать ему и всем, что чего-то достоин. Мы создавали нашу жизнь. И деловые отношения гораздо крепче, чем влюблённость. Это чушь, придуманная для маленьких девочек и мальчиков, чтобы оправдать совместное проживание. Можно спать с одним, жить с другим, любить третьего. Это нормально! А если семья завязана на бизнесе, значит мы должны быть вместе.
