Когда я впервые увидел это слово – «щипальщик» (а оно было намалёвало на огрызке бумаги вместе со словами «готовь душу»), то на ум мне пришли старые истории о чудовище, что наказывает предателей, и его пронырах-ищейках. Сперва я подумал, что кто-то решил надо мной подшутить. Потом сообразил, что записка обнаружена мной на столе в моём собственном доме (не совсем собственном, я его снимал), и что двери и окна в нём запираются на замки. Никаких следов взлома я не обнаружил, все вещи были на месте, и мне оставалось только посмеяться над проделкой неизвестного взломщика и забыть о ней.
Тогда у меня ещё был повод смеяться.
Через несколько дней, возвращаясь домой, я замер в десяти шагах от крыльца – замер, словно наткнувшись на невидимую стену, остановился, не в силах продвинуться хоть на шаг вперёд, вмёрз в асфальт, ощутив одновременное давление на грудную клетку и на голову.
На пороге моего дома стоял и ждал меня щипальщик.
Я не видел его – ни складочки одежды, ни единой чёрточки лица. Я не знал, как он точно выглядит, но был уверен – он выглядит, и он есть, он стоит во-о-он там, стоит и ждёт, и если мне удастся ступить хоть полшага, он заберёт меня. Чувство, что сродни было, наверное, страху попасть в акульи зубы при купании в заливе, захлестнуло меня, я стоял, глотая воздух и уставившись на крыльцо, а мимо шли и странно смотрели на меня люди.
Поверить в старые истории оказалось легче лёгкого.
И я сбежал.
У меня был повод бежать. Если бы я остался, щипальщик забрал бы мою душу и утащил её Даагасту, монстру, который наказывает предателей.
У дома я его не дождался: ему хватило мозгов сбежать. Надеюсь, ему достанет и сил отыскать в себе смелость, когда я настигну его. Сдавшийся предатель – самый грязный трофей, а мне грязь не нужна.
Я слышал, как он уезжал из города: спешно, словно в горячке, не разбирая дороги и выражений; двинулся на побережье, где много маленьких городков и маленьких людей.
Решил затеряться среди них, Траст Боген? Теряйся. Я иду.
Я ехал от города к городу до тех пор, пока взятая у друга машина не отдала концы. Бросив её на окраине одного из поселений, я снял комнату в придорожном кафе и забылся коротким сном. Снился мне, конечно же, щипальщик – в том виде, в каком я его сам себе представлял, – а потом вдруг явился друг и спросил:
– Какого дьявола ты бросил мою малышку в канаве?!
Я пообещал ему вернуть машину, но, так как диалог вёлся во сне, к моменту пробуждения об обещании забыл. Да и не до машины мне теперь было.
Щипальщик никогда не отстанет. Если уж Даагаст послал за мной свою ищейку, он настигнет меня, и как скоро это произойдёт, зависит вовсе не от моего умения прятаться.
За быстрым завтраком я мысленно вернулся к событиям, в результате которых мне посчастливилось обзавестись персональным преследователем. Жалел ли я, что поступил так?
Нет, я просто не видел другого выхода.
Я шёл за ним до самой Пратры. Там он снял комнату на окраине, а потом перебрался на другую сторону города и не показывался до ночи. Когда зашло солнце, он вызвал ночную бабочку и провёл с ней около часа или двух.
Перед смертью не надышишься, да, Траст?
Даагаст предупредил – его жалеть нельзя. Он рассказал, что сделал этот человек, и я захотел умертвить его собственными руками. Но Даагаст погрозил мне пальцем: души предателей принадлежат ему.
– Могу я съесть тело? – смиренно попросил я.
– Когда принесёшь душу.
Я принесу её тебе, мой повелитель. Даже если эта тварь заберётся на самый край света.
Я точно знал, что щипальщик идёт за мной. Откуда? Я помнил ощущение, что сковывало меня перед крыльцом моего дома, и наивно думал, что оно пропадёт, когда я покину город. Но оно не пропало, просто сменило сторону: теперь мне в спину как будто дул безумный северный ветер.
Он доведёт дело до конца, каких бы усилий оно ему не стоило. Куда бы я ни пошёл, он пойдёт за мной, где бы я ни скрылся, он найдёт меня, чем бы я ни пытался откупиться, он не возьмёт денег.
Но умирать не хотелось.
Из ближайшего телефонного отделения я позвонил Дэвону в Барлаби. Когда-то мы были дружны и часто, хотя он и принадлежал другому городу, отдыхали в одной компании.
Он ответил на пятом гудке.
– Боген? Какого дьявола ты мне звонишь?
– Мне нужна твоя помощь, Дэвон.
– Я не помогаю тем, кто предал меня.
– Да брось, я же извинился.
– Ты полагаешь, извинений достаточно?
– У тебя была приятельница, ведьма или медиум, кажется. Она ещё работает?
– Тебе не кажется, что ты не имеешь права что-либо спрашивать у меня?
– Последний раз.
– Она переехала, ты её вряд ли найдёшь.
– Куда? Дай мне координаты.
– Дать бы тебе по роже, Траст.
– Если я останусь жив, то обязательно предоставлю тебе такую возможность.
– Если останешься? Ты это о чём?
Вместо ответа я вновь потребовал адрес.
Тем же днём я отправился в глухой городишко Йем, где, по словам Дэвона, осела колдунья.
Мальчик мой, напрасно ты прибегаешь к помощи смертных обманщиков. Эта женщина, которую ты разыскиваешь вторые сутки, не даст тебе ничего, кроме миража. Когда ты найдёшь её, она скажет что-нибудь вроде: «Ты в большой опасности, Траст» – и обязательно спросит, есть ли у тебя деньги.
