Яркая вспышка молнии разорвала небо в клочья, и вокруг на мгновение сомкнулась тьма, густая и беспросветная. Послышался оглушительный, тяжелый раскат грома, и на землю упали первые крупные капли.
Люблю дождь! Я часами могу, усевшись на подоконник, смотреть на льющиеся с неба потоки воды. Необыкновенно умиротворяющее зрелище.
Я – это я, то есть Ксения. На данный момент студентка седьмого курса Международной академии колдовских искусств. И сижу я на подоконнике в гостиной (она же спальня, она же кухня, она же и все остальное…) своего маленького домика на краю Страшного леса. Вы спросите, что я здесь делаю, если я студентка одного из престижнейших учебных заведений? Ответ прост: я учусь заочно. А это значит, что великую Академию я посещаю всего лишь раз в год, во время экзаменов.
Живу я, как вы, наверное, уже поняли, в дикой глуши. Мало кто осмеливается проезжать через Страшный лес, так что людей я почти не вижу. По крайней мере, в последнее время… До недавних пор я жила с бабушкой, но год назад она умерла, и теперь единственным моим собеседником остался большой рыжий кот Лапус.
Невесело, но ничего не поделаешь.
Я посидела так еще некоторое время, наслаждаясь желанным бездельем (ну да, я лентяйка, а кто спорит-то?!), потом наконец призвала себя к порядку и перебралась поближе к столу. На нем в хаотичном порядке – хотя правильнее было бы сказать в творческом беспорядке – были разложены куски моей будущей дипломной работы, третий месяц упорно не желающие складываться в желанный опус. Да уж, наверное, идею написать дипломную работу по магии крови сложно назвать блестящей (да разве ж я в этом признаюсь?!)… Ну да ничего, я упорная, а если долго мучиться, что-нибудь непременно получится…
От бесполезного выворачивания многострадальных извилин меня отвлек недовольный голос кота:
– Мы есть-то сегодня будем?
Я без особого энтузиазма покосилась на Лапуса, лениво развалившегося на печке, и на саму печку заодно и с еще меньшим энтузиазмом ответила:
– Лучше бы бабушка научила тебя не болтать, а полезное что-нибудь делать. – И, совсем уж размечтавшись, добавила: – Вот, например, готовить…
– Ну-ну, ты бы меня тогда совсем заэксплуатировала, – проворчал кот.
– Ага, заэксплуатируешь тебя, как же!
Я все-таки встала и направилась к печке. Что и говорить, умение готовить никогда не входило в список моих талантов (интересно, они вообще у меня есть?). Как я и ожидала, каша сверху оказалась полусырая, зато снизу превратилась в черную корку. Выглядел сей шедевр кулинарного искусства совсем не аппетитно. Сыроватую крупу сверху я сгребла в помойное ведро, из середины наковыряла немного более-менее съедобной (по крайней мере, на вид) каши в кошачью мисочку, а остальное залила водой в надежде спасти хотя бы кастрюлю.
– Это что? – Кот пушистым мячиком спрыгнул с печки и с недоверием покосился на миску.
– Каша, – вздохнула я. – Пшенная.
– А-а-а… – протянул кошак, но издеваться не стал: то ли при виде таких кулинарных изысков у него пропал дар речи, то ли он пожалел мою хрупкую девичью психику (в последнее мне все-таки хочется верить чуть больше).
Я налила себе травяного чаю и долго вертела кружку в руках, безуспешно пытаясь их согреть. С тоской покосившись на несчастный диплом, отправилась спать.
– Если хочешь что-то сделать, ляг, поспи – и все пройдет, – ехидно прокомментировала мои действия одна рыжая вредина.
Отвечать я не стала.
Обычно я засыпаю быстро. Но сегодня сон почему-то упорно не хотел загребать меня в свои уютные объятия. Я долго вертелась с боку на бок, потом еще дольше бродила по комнате. Ощущение было странное. Словно предчувствие чего-то нехорошего. Со мной такое случалось всего один раз – в ночь, когда умерла бабушка. Мне тогда показалось, что все мои весьма скромные магические способности обострились до предела. И они меня не обманули…
Казалось, ничто не предвещало беды, но беда пришла. Моя бабушка – госпожа Ариадна Фацина тор Вейеррэ – не была больной и уж тем более не была старой. Ей не было и двухсот лет, а по ведьминским меркам – это хоть уже далеко не молодость, но еще и не старость. Выглядела Ариадна Фацина лет на сорок с небольшим и была довольно активной дамой, любое дело у нее горело в руках (благо эти самые руки росли откуда надо в отличие от моих).
В ту ночь мне тоже не спалось. Меня как будто накрыло вязкой пеленой чего-то необъяснимого с примесью страха и отчаяния. Я металась из угла в угол, пила травяной настой с успокаивающим снадобьем, пытаясь хоть немного приструнить расшалившиеся нервы, но это не помогало.
Бабушка вернулась за полночь с полной корзинкой полезных трав. Она часто задерживалась в лесу допоздна, так что меня это ничуть не удивило. А удивило меня совсем другое: моя живая и всегда такая энергичная бабуля словно постарела в два раза. Весь ее вид – поникшие плечи, измученный взгляд и жуткая, с синеватым оттенком бледность – выражал ужасную усталость.
