Сказ 1 – Танцующая деревня
– А куда делись эти? – Сойка поглядела на крышу крайней избы – воронёный богатырь и урядник пропали.
– Странно это все, – проговорил Наум. – Они вели себя так, будто желали Любиму…
Он запнулся.
– Смерти, – закончила за него Сойка.
Наум поглядел на неё расширившимися глазами и кивнул. Она хотела ещё что-то добавить, но за их спинами грохнуло, все обернулись. К огромной туше бера метнулся мальчуган. Увидав Любимку, он расплылся в широкой улыбке и едва не упал. Рядом прыгал маленький мохнатый комок.
– Прутик! Тишка! – обрадовался Любимка. – Ёшки-матрёшки! Отколь вы такие?!
Воздух рвался из горла мальчика с сипами, парень держался за бок и никак не мог отдышаться.
– Уф! Успел!.. Все… Хорошо! – отдуваясь, пропыхтел он.
– Конечно хорошо, – рассмеялся Любимка, – мы побили бера.
Сойка переглянулась с Наумом и Настенькой. Любим уже забыл, что справился один.
– А ты откуда тут? – спросил отрок.
Прутик почти отдышался.
– Я… – начал он и запнулся. Как такое рассказать? Поле, которое никто не видит, сияние посреди пасмурного дня и великан. Лучше промолчать – сочтут ещё за юродивого. – Тревожно было, неспокойно, недобро…
Он смутился.
– Зря беспокоился, Прутик! Мы справились! Справились! – Любимка счастливо расхохотался. Прутик выдохнул. К чему тогда была печаль в глазах великана? Может и правда привиделось?
– Нам пора, – сказала Сойка. – Тут мы управились. Лучше вернуться в лагерь до возвращения наставника. К тому же… – Синеволосая девица обвела взглядом развалившиеся избы и снесённые ворота. Туша медведя все ещё лежала посреди площади. – Как бы нас не попросили убирать за собой. Пусть Прут расскажет деревенским о наших подвигах.
– Да! – вскричал Любимка и вскинул кулак. – Вперёд! В Запредельный лес!
– Спорим, он видит там очередного чудовищного бера? – шепнула Сойка Науму и скорчила страшную рожу. – Ар-р!
Наум побледнел, а Настенька хихикнула. Синеволосая хлопнула толстоватого паренька:
– Умник, не боись ты так. Ты же мужик. Должон быть суровым и неприступным.
Травница прикрыла рот ладошкой. Наум поглядел на неё, потом на Сойку, у которой улыбка касалась ушей. Даже Любимка уже меньше косил на лес и больше присматривался к нему.
– Чего вы смеётесь? – удивлённо спросил он, глядя на девчонок. – Наум – не трус. Он теперь суровый побиватель медведей. Невозмутимый лесной воин. Вернёмся – я так Остапу и скажу.
Девчонки покатились от хохота. Наум вспыхнул и вдруг закричал:
– Если я должен быть, как настоящий мужик, тогда вы будьте, как настоящие девчонки – кокошники нацепите и сидите на крыльце, женихов ждите.
Сойка поперхнулась, щеки её покраснели, а Настенька перестала улыбаться. Наум разошёлся не на шутку и не мог уже остановиться. Парень подпёр щеку пальчиком, изобразил дурацкую улыбку и проговорил тоненьким голоском:
– Я милая пташечка – Соечка, жду своего жениха – настоящего мужика.
Выкрикнул и отскочил – показалось, что синеволосая сейчас врежет, да так, что ухи отпадут и покатятся.
Любимка захохотал. «Своего жениха… ха-ха… настоящего мужика…» Наська ткнулась плечом Науму в бок, отчего тот едва не упал. Сойка поглядела на умника, потом на остальных и тоже как захохочет.
– Тук-тук! – Любимка изобразил, как открывает ставни. – Девицы-красавицы, вы мужика настоящего ждёте? Есть у меня таков.
– Ступай прочь, холоп, – воскликнула Сойка. – Ишь, к нам девицам в кокошниках ластится. Мы только бла-агородных ждём.
Любимка замер на месте.
– Ага! Во-от с такими носами, – Наум показал пальцами шнобель, Любимка тут же вспомнил выдающийся нос Ярополка – рухнул на землю и задрыгал ногами.
Тягатели хохотали и дурачились, а Прутик глядел на них и хмурился. Что за ребячье поведение? Герои, так смело сражавшиеся с чудовищем, вдруг оказались один в один похожи на простых парней и девчонок из города Муром, куда большак как-то брал его на ярмарку. Прутику они тогда очень не по нраву пришлись. Бесшабашные дураки какие-то.
Правда, эти дураки только что побили здоровенного бера. А один из них обещал сделать его богатырём. «Может, так и надо? – подумалось пареньку. – Так враг не догадается с кем связался».
Все ещё улыбаясь, Любимка показал большой палец:
– Ёшки-матрёшки! Тыщу лет так не смеялся. Утешили, ребята. Вперёд, в Запредельный лес! Покажем всем, чего мы стоим!
Прутик приуныл. Так хотел расспросить героев об их делах: кто и где жил, как попал в тягатели…
– Ка-ар!
Наум вздрогнул от неожиданности, оглянулся испуганно – не видит ли кто. На ближайшем покосившемся плетне сидел ворон. Толстоватый тягатель рассмеялся: «У, ирод. Напужал!» Тут же подумалось, что ещё утром покраснел бы и начал оправдываться: «Я, де, не трушу. Просто неожиданно вышло!» Сейчас просто хохотнул вместе с остальными, словно шутке, и тут же забыл. Он поглядел на непривычно приветливую Сойку, совершенно непохожую на себя оживлённую Настеньку и Любима…
Один Любим с самого начала оставался собой, а они либо прятались от мира в скорлупки, либо корчили из себя невесть что. Это Любим сделал их самими собой. Только благодаря ему мы…
– Кар! Кар-р!
Ворон не унимался. Он сидел на краю покосившейся стены и, казалось, внимательно разглядывал их. Сойка побледнела и отступила назад, мотая головой.
