Волна холода прошлась по макушке и тут же схлынула. Всего секунда на короткий вдох, и снова в воду.
Некоторые из тех, кто нырял до меня, успевали и взвизгнуть, и ругнуться, а кто – и коротко помолиться. Мне сжатая грудная клетка позволяла только этот обжигающий всё внутри глоток морозного воздуха.
Окунувшись в третий раз, я совсем потерялась в пространстве и продолжала стоять по пояс в ледяной воде.
– Э-э, вылазь, отморозишь себе низ!
Чья-то ручища подхватывает под локоть и тянет к ступеням.
– Хорошо, а? – бородатый мужик улыбается и отпускает мою руку.
Продолжаю стоять и таращиться, почти не чувствуя тела.
– Иди в палатку. Где покрывало твоё? А валенки какие, эти?
– Не, эт мои! – доносится с другой стороны. Поворачиваю голову и вижу женщину в купальнике и с рюмкой в руках.
«Ладно они – поддали перед подвигом, и хоть в прорубь, хоть в кипяток. А ты куда полезла?» – проносится в голове, кажется, даже со свистом. Да с ним и вылетает, не задерживаясь: будто бы прямо из ушей вылетает, и на морозе опадает ледяными крупинками.
– Покрывало, говорю, где твоё?
А я только рыщу взглядом по лицам, пытаясь найти то самое, к которому прилагается моё полотенце и куртка.
– Т-т-тут парень б-был, в зелёном пуховике… – язык как после местной анестезии.
На плечи ложится тяжёлое колючее покрывало.
– В зелёном? Ребят, куда тот хрен в зелёном делся? А, уехал? Уехали, говорят, всей компанией. Ты надевай давай хоть мои валенки, застудишься, дурища! Иди в палатку.
Снова за локоть сцапал, и тянет. Бородатый, в камуфляжной куртке. Интересно, а он как теперь, без валенок?
«Как уехал?! – вдруг дошло до меня. Мозг заработал-таки. – Без меня? А ребята? А одежда, где теперь моя одежда?»
Мужик почти что силой затащил меня в шатёр. Здесь было гораздо теплее, чем на улице. Под ногами – куча сумок и рюкзаков, разбросанные вещи, куртки.
– Ну, смотри, где тут твоё?
Я принялась обшаривать помещение под хмыканье дядьки. Нашлась только поясная сумка.
«Слава богу, телефон на месте!» – пальцы не попадали по сенсору.
Наконец, нужный контакт нашёлся.
– Серёжа, твою мать! Где вы?! Я стою на морозе в купальнике, а тебя нет! Ты вообще…
– Ну сама захотела, на принцип пошла, – отозвалась трубка голосом моего парня. – Я вот тоже на принцип пошёл. Сказал тебе: если пойдёшь нырять, ходи хоть голая. Вот и ходи!
– Ты совсем дурак?! – никак не получалось поверить, что Сергей говорит серьёзно. – Где вы? Я не шучу, я замёрзла! Повезло, хоть люди помогли, дали накрыться, обуться… Серёжа, алло! Серёжа!
Абонент мстительно отключился.
– Вот же… – в унисон протянули мы с мужиком. В палатку заглянул ещё дядька.
– Вань, поедем или нет? Наши все в УАЗике уже. А она? – кивок в мою сторону.
Бородач только вздохнул, матюгнулся ещё раз и принялся вытаскивать вещи из большого рюкзака в руках.
– На тебе: штаны, майка… Сейчас куртку мою накинешь сверху и капюшон натянешь. До машины добежишь, а там тепло.
Видимо, выражение лица у меня было на редкость тупое, потому что продолжил он уже медленнее и громче. Так обычно объясняют что-то иностранцам. Или идиотам.
– С нами поедешь, я своих закину и тебя отвезу домой, поняла? Давай одевайся!
Мужчины вышли, и я принялась в спешке натягивать чужие вещи.
«Убью, уродец! У-у-у, козёл! Не реви, блин, Инна, не реви!»
В машину нас набилось шестеро: четверо на заднем сидении, мы с бородачом – спереди. Народ явно успел принять для тепла и настроения. Я опасливо принюхалась, пытаясь понять, пил ли водитель.
– Не бойся, он у нас сегодня отдувается за всех. Шофёр, вези нас в баню!
Тот только хрюкнул и показал заднему ряду средний палец.
Телефон у меня в руках завибрировал, на весь салон заиграл бодрый латиноамериканский мотивчик.
– Девчонки, танцуем! – и машина закачалась в такт сидячим танцам.
– Возьми уже, а то так до утра не тронемся! – фыркнул шофёр.
Брать не хотелось. Хотелось выбросить телефон в прорубь и выть.
– Да! – рявкнула в трубку так, что веселье на заднем сидении резко прекратилось.
– Ну ты где? Мы вернулись, подходи быстрее, а то опять уедем! – Серёжа явно давал понять, что смилостивился.
– Куда вы там собрались? В баню? Я с вами! – сказала громко, чтобы на том конце было слышно. И добавила. – Пошёл ты!
Нажала отбой и быстро выключила телефон. Подняла наконец голову, чувствуя, как от стыда загорелись уши, а от слёз стало мокро щекам.
– Ты чего, моя? – женщина с заднего сиденья, услышав всхлип, потрясла меня за плечо. – Всё правильно сделала! Оставил девку на морозе голышом, это надо? Не реви, моя! Вань, поехали!
И машина, взревев, резко тронулась с места.