ЧАСТЬ 1. НА ЛОВЦА И ЗВЕРЬ БЕЖИТ
Вслушиваясь в каждый звук, Рош медленно, осторожно пробирался вслед за цепочкой четких, хорошо отпечатавшихся на подмерзшем насте следов. Здесь, в тени, низкое зимнее солнце еще не успело подтопить его, и охотник без труда следовал за своей добычей.
Чуть поскрипывали лыжи, серебрился снег под ногами. На поляне он стал более рыхлым, а палки проваливались в него на целую пядь.
Идти стало тяжелее, но ведь и зверю тоже.
Рош остановился, задумчиво почесал кончик носа. Пальцы тут же прихватило морозцем. Студено! Отогревая их дыханием, он было потянулся к вороту куртки, но раздумал: лесные обитатели ощущают магию, только по-разному. Нечисть так сразу волшбу, даже остаточную, учует, опасное место обойдет, поэтому чары маскировать нужно. А зверье, если неподалеку, всплеск уловит, просто насторожится. И вспугнет какой-нибудь зайчишка его добычу….
Да и применять магию в таком деле нелепо. Узнают товарищи – засмеют! Ничего, он и без нее прекрасно справится, у них в селе все охотники. Только с тех пор, как Рош из города вернулся, на него косо смотрят. Что маг, что нечисть – одна сатана!
Рош и не собирался здесь задерживаться: приехал, чтобы навестить сестру, престарелую мать проведать, к отцу на могилу сходить. Он, отец то есть, тоже охотником был, в отличие от сына — настоящим, в одиночку на медведя ходил. Во всяком случае, так он рассказывал, сидючи вечерами в корчме за кружкой хмельной бражки. Рош думал, что привирал: медведь – зверь матерый и опасный.
Погиб отец нелепо, как и многие другие мужики из ближних и дальних мест, — утонул по пьяни. Подробностей Рош не знал, да и кого расспрашивать? Не водяного же. Хоронили без него, что наверняка еще добавило пищи для пересудов. Только колдун – он не ясновидящий, не телепат, видеть и знать, что в стольких верстах от него происходит, не может. А по осени выбрался на могилку, благо сезон сейчас мертвый, в услугах его не нуждаются. Вот опосля, когда праздники отгуляют, в воздухе весной повеет, тогда снова просители появятся.
Как выяснилось, приехал ко времени: сестра была в положении. Счастливая и довольная, ожидала первенца. Рош немного злился, что его не поставили в известность: мать боялась сглазить, ни словом не обмолвилась, но, с другой стороны, радовался, что у него скоро появится племянник или племянница.
Недаром, недаром приехал. И сестре заодно поможет, а то все эти деревенские бабки своими заговорами не лечат, а калечат. Еще запугают до смерти своими приметами. Лучше он сам все снадобья приготовит, советы даст: после Академии из головы еще не все вылетело. Конечно, до настоящего целителя ему далеко, но всяко лучше старых дев с сушеными мышами.
Мать тоже разговоры о женитьбе заводила, девок сватала, только колдун отмахивался: сам решит, выберет, когда время придет. Не осядет он в Залатках, не для него – где родился, там и пригодился.
Рош (а по документам – Рошер) не любил скитаться по дорогам, в отличие от своих менее удачливых или склонных к авантюрам коллег, вел оседлый образ жизни. Практика приносила достаточный доход. Безусловно, ради денег приходилось поездить по окрестным деревням и хуторам, но не далее, чем на пятьдесят верст.
Кроме Роша в Караторе колдунов не было, вернее, колдунов его профиля. Маг имелся. Пару раз пересекались, но не конфликтовали. Конкуренцию Рошу составляли проезжие чародеи, пара ведьм и знахарок. Они сбивали цену, переманивали клиентов, но работы все равно хватало. Своему колдуну всегда доверяют больше, потому как его хотя бы всегда можно найти и поколотить, а пришлый сбежит – и поминай, как звали.
Рош выслеживал лису. Рыжая паршивка повадилась захаживать в курятник, задавила уже двоих несушек. Убедившись, что капканы плутовка обходит и забирается к соседям, пришлось брать старые отцовские лыжи и самострел и отправляться на охоту.
Он был близок к цели – впереди, на искрящийся полянке уже показался пушистый хвост воровки. Пригнувшись, замерев с согнутой передней лапой, она напряженно всматривалась в одну точку, чуя под снегом мышь-полевку.
Раз – и лисица резко подпрыгнула, взрывая лапами подтаявший снег. Морда нырнула вслед за ними. Клацнули челюсти.
Выпрямившись, лиса держала в пасти мышь.
Рош снял с плеча самострел и, не отводя взгляда от зверя, прицелился. Непослушные пальцы пришлось немного отогреть дыханием, чтобы вернуть им чувствительность.
Пружина распрямилась, выпуская болт на волю.
Лиса, видимо, услышала его, уловила в зимнем чистом воздухе тонкий свист, дернулась, но уйти с траектории полета не успела. Раненная, заметалась по поляне, пришлось выстрелить еще раз.
Рош досадовал на себя: испортил шкуру, теперь никому не продашь. Придется самому освежевать и использовать мех для личных нужд. Звериные сухожилия тоже пригодятся.
Колдун поднял палки и подошел на лыжах к поверженному зверю, опустился перед ним на корточки. Молоденькая, пушистая, вся в крови. Ему даже стало жаль ее.
Сам убил – а теперь думал: зачем, если просто пугнуть можно было? Он ведь маг, справился бы. И жизнь лисичке сохранил. Ведь не нужна ему ее шкура, всего-то, чтобы кур таскать перестала.
