Город опустел. Уже полгода люди прятались по домам, боясь выйти на улицу. Вирус… Страшный вирус бушевал на Планете. Улицы патрулировали люди в костюмах химзащиты, бронированные машины вещали через репродукторы, чтобы все помнили о комендантском часе и оставались дома. В небе стрекотали дроны, доставляя горожанам лекарства и продукты.
По радио и телевизору, по всем каналам, только новостные программы—заразилось столько-то, умерло – столько-то. Выздоровевших были единицы.
Учёные всех стран день и ночь не выходили из лабораторий, пытаясь создать вакцину против смертоносного вируса. Но всё было тщетно. Человечество стояло на пороге вымирания.
Понятие «страны» было условное. Отголоски былых времён, когда разные народы отделялись друг от друга границами. Но кое-кто из старожилов помнили ещё времена, когда, чтобы попасть на территорию другой страны, надо было оформлять визу, и в паспорте была указана основная страна проживания.
Теперь у всех был единый документ – паспорт жителя Планеты. В каждой условной стране был свой Правитель, назначенный и подчиняющийся Верховному Правителю. Любые действия и решения он должен был согласовывать с Верховным. За вольнодумства и вольнорешения его разжаловали в обычного жителя Планеты, и Верховный назначал нового.
Вирус заставил вспомнить былые времена, и страны стали закрывать условные границы и вновь устанавливать контрольно-пропускные пункты и визовые режимы. Проект общего планетарного государства трещал по швам. Местные Правители стали выходить из повиновения Верховному и устанавливать свой режим карантина.
Некоторые из Правителей вообще плевали на распоряжения сверху и считали, что естественный отбор, самый лучший и предпочитали карантину свободу. Но таковых были единицы. Одна страна – на севере Планеты, и парочка – на востоке. Остальные же – строго соблюдали распоряжения Верховного и находились в условиях жёсткого карантина и изоляции.
На Элла требование режима самоизоляции не распространялось. У него был особый статус и пропуск от верховного Правителя, позволяющий ему выходить на улицу когда угодно. Однако он понимал, что перед вирусом все равны и никакие особые статусы не уберегут его от заражения, если он не будет выполнять требования санитарных Служб вместе со всеми жителями Планеты.
Элл работал в секретной Лаборатории, где занимались проектированием межгалактических аппаратов. Ещё задолго до появления на Планете вируса, от верховного Правителя поступил заказ – бросить все усилия на создание многофункциональной межгалактической станции, способной существовать в космическом пространстве столетия. А по сверхзадаче – вечно.
Элл, да и все сотрудники, понимали, что создание вечной станции, практически невозможно. Но финансирование от друзей Правителя, которые занимали все ключевые посты Планеты, поступало регулярно, и учёные-исследователи честно отрабатывали получаемые ими немалые гранты.
Зазвонил телефон. На экране высветилось улыбающееся лицо Ника, друга Элла по школьным годам. Элл включил громкую связь.
– Привет, Элл! Меня эта херня уже задолбала! Ты как? На удалёнке?
– Нет. Хожу на работу. Я ж не айтишник, как ты. Из дома работать не могу. Хотя, вся эта ситуация меня тоже напрягает.
– По-моему, пора валить. Только вот куда? На Марс? На Луну? Или, как Лыковы, в тайгу?
Элл усмехнулся, услыхав о Лыковых. Не многие уже помнили, да и знали вообще об отшельниках, поселившихся в тайге в 30-х годах двадцатого века, спасаясь от гонений властей.
– Ну… Марс и Луна уже заняты, а в тайге ты просто свихнёшься от скуки.
– Элл, как думаешь, человечеству конец?
В телефоне что-то щёлкнуло, и Элл понял, что подключилась прослушка. Определённые фразы нельзя было произносить. Паникёрские настроения пресекались на корню. И фраза – «человечеству конец» была одной из запрещённых.
– Ник, извини, у меня звонок по второй линии. Я перезвоню.
Элл нажал кнопку сброса, хотя никто по второй линии ему не звонил. Ник был не в курсе, где работает Элл, и Элл не хотел лишних неприятностей приятелю, да и самому себе, за неосторожно оброненные слова и темы, которые сотрудникам Лаборатории обсуждать было запрещено.
Через некоторое время телефон зазвонил вновь. Номер был незнакомым. Элл не любил звонки с незнакомых номеров и обычно игнорировал их. Но сейчас решил ответить.
– Слушаю вас, – зачем-то произнёс он эту старомодную фразу.
– Элл? – раздался в телефоне незнакомый приятный женский голос.
– Так точно, – по-солдафонски ответил Элл.
Голос хихикнул.
– Вы прапорщик, Элл?
– Нет. Майор, – сам не зная зачем, но уверенно заявил он.
– Ну, хорошо. Товарищ Майор, нам надо встретиться.
– Кому это – нам? – удивился Элл, не понимая, как реагировать на этот странный звонок – как на розыгрыш? Или это настоящий «товарищ майор» проверяет его на вшивость и изменил голос на милый женский?
– Нам, это значит – нам, – с металлическими нотками в голосе пояснила звонившая. – Мне и вам. Так понятно?
