Как легко, как банально, как просто.
Мне с уставом, шаблоном и ГОСТом.
Вот еще один день девяностого.
Схоронил я во мраке погоста.
Сижу, и взглядом диковатым,
Смотрю в зеркальное стекло,
А на меня устало, зло
Глядел оттуда лик помятый.
Себя в котором узнаю.
И мне становится тоскливо
От невеселого мотива,
Что ломит голову мою.
И я с трудом припоминаю
Дурное, пьяное вчера,
Где кто-то весело орал,
Метель ночную заглушая.
Да, было весело вчера.
Сейчас же нет того веселья.
Лишь новогоднее похмелье,
Да рваный ветер со двора.
Он спал, укрывшись с головой,
Отгородившись от всего,
Непроницаемой стеной,
И не тревожили его
Ни бег минут, ни шаг часов,
Ни проза повседневных слов.
Вдруг, в дверь звонок,
По телу ток.
Забилось сердце учащенно,
И прокряхтевши обреченно,
Не глядя в мутный глаз-глазок,
Он отворил тугую дверь.
Сквозняк ворвался словно зверь,
И душу холодом обдал,
Пока он взглядом вопрошал
Девчонку лет семнадцати.
– Привет! Мне можно к вам войти?
– Привет, – ответствовал он хмуро, —
Вы верно за макулатурой?
К ее щекам прилила кровь.
– Я к вам, меня зовут Любовь.
И чуть смущенная улыбка.
– Я к вам, здесь, право нет ошибки.
– Послушай, девочка моя.
Не тот кто тебе нужен – я.
С тобой шутить желанья нет,
Пока, родителям привет!
И удивленные глаза
Захлопнул дверью, и назад
В остывшую уже постель.
И вскоре в снах забылся вновь.
На улице мела метель,
В подъезде плакала любовь.