ВЕТЕР И ГОРЫ
1. Время течет медленно и незаметно, просачивается словно песок через пальцы, оставляя во рту привкус пройденных вверх километров. Земля большая, лишь наполовину освещенная солнцем вечером, погружаясь еще глубже в сумерки, зажигает свои огни. Костры городов мерцают с высоты горных хребтов рваным бисером под ногами. Глядя с такой высоты не чувствуешь ничего. Слишком велики расстояния. Горизонт изгибается полукругом, волосы развеваются на ветру.
2. Раскручивается нескончаемая улитка времени. Вращаются невидимые колеса Вселенной. Планета летит, падая в никуда, все превращая в ничто, все равно оставляя все чем-то. Кружится голова от частичного понимания. Только закрыв глаза, можно пройти стороной. Перламутровая луна серебрит угасающие окрестности. Где-то скрипит телега. Козы звенят колокольчиками в долине. В тополях поминутно хмыкает какая-то птица. Вечер в горах впитывает разум, как губка. Воздух трещит оглушительной тишиной. Цикады. Голоса своего не слышно.
3. Горы молчат. Сумерки пытаются поговорить с ними шорохом листьев, журчаньем ручьев, налетающим откуда-то эхом на скованном синкопами языке. Но склоны круто уходят вверх. Зелень кустарников расплывается и танцует на розовой от вечернего солнца почве. Туи и кипарисы. Иногда фоном им служит трава, реже – глубокое сиреневое небо. Вздыбленные валуны, скалистые обнажения, кряжистые отроги словно настаивают на мыслях о диковинных существах, когда-либо здесь обитавших, сверкавших ли стальным оперением, взметавших ли в небо оранжевой медью расчерченные тела.
4. По прямой на уровне глаз тлеет первая ночная звезда. Перетекая во времени из прошлого в настоящее, гудит электричеством ее светлый неоновый шарик. Мерцает, реальнее и острее заставляя чувствовать течение этой космической реки со всеми ее водопадами и порогами. Нашептывая что-то о русле, истоках и устьях такого потока, существующего всегда. Подбрасывая догадки о родниках, океанах, заводях, плесах. Горы парят, остывая. Вечер поднимается по скалистым уступам все выше, укутывая и эту страну туманом. Мокрые ветви арчи под алмазами сверкающим небом. Очень темно. Еще стрекочут где-то кузнечики, но птицы уже молчат. Сон склеивает ресницы можжевеловым клеем. Трудно сдержаться и не переступить поток, разделяющий времена.
5. Перламутровая луна. Время закручивается спиралями между звезд. Время летит стремительно, как ручей, спускаясь с вершин, пенясь на поворотах, разбрызгиваясь о скалы. Время шелестит, когда трется об иглы и листья деревьев. Звенит цикадами, гудит вместе с мотором грузовика, меряющего пыльные километры. Останавливается на время сна, просыпается с восходом солнца, или когда солнце уже высоко, но глаза еще не открыты, и этого ревущего, стонущего, смеющегося, живущего независимо от наших чувств мира еще не существует. Ветер играет в траве, птицы кричат в ветвях.
6. Ручей петляет между камнями. Утренние тени ущелья то и дело пересекают эту кривую. Где солнце уже проникло внутрь, неугомонный поток переливается и блестит. Поляны, заросшие репейником и заваленные обломками скал, чередуются с зарослями жимолости и шиповника, таящими позади осиновое криволесье вдоль склонов. Большеглазые стрекозы перелетают с цветка на цветок. Тихо кругом. И небо синее и прозрачное, как кристалл. И голос, повторяющий каждое слово. Его вибрации по утрам холодят шею под подбородком.
7. Дни сменяются днями, такими же жаркими, как предыдущие. Ветер иногда спускается с гор, чтобы хоть на минуту рассеять зной. Пыль, поднятая его движением, впитывается в поры истосковавшейся по воде кожи. Мельчайшие частицы этого праха разносятся кровью по организму, способствуя нервному зуду, расстройству желудка, полному помрачению рассудка. И вот, внезапно, как выстрел из пушки, вдруг понимаешь, что, стоя на очередной возвышенности, внимаешь гимну полуденного светила. Барабанные дроби возносятся над нагретыми, но еще не разбуженными до конца, осыпями и обрывами. Наверное, так могут трескаться камни на солнце, сериями, если увидеть это другими глазами. Острые брызги стрелами разбиваются о твердеющее стекло атмосферы. И плотность окружающего воздуха такова, что с легкостью можно перенести свое тело на уровень зарождающихся облаков на востоке.
Конец ознакомительного фрагмента.
