Я предан делу до самозабвения.
И мысль, и страсть стремятся к красоте.
Но прежде чем дать волю вдохновению,
Смотрю: душа на должной высоте?
Ведь красота – не просто обозренье.
Она – в естественности, в простоте.
А в сердце – свет любви, твое свеченье.
Тепло ее – в поэзии, в холсте,
В скульптуре, в музыке – в любом творенье,
Какое очаровывает глаз,
А в помыслах рождается стремленье —
Жить, ощущая в образе экстаз.
В том вижу красоту – души искусство.
В порывах вдохновения творю его изустно.
* * *
Не гордись красивым видом.
Внешность – не твоя заслуга.
Бог авансом ее выдал.
Приложить ты должен руку —
Душу вылепить на диво.
Ей гордись тогда по праву.
Ты создал ее красивой,
Перл во имя чести, славы.
Я вижу мир,
но не таким,
каким я вижу.
Он предстает в другой,
осмысленной красе.
Я мыслью проникаю
в суть явлений
глубже, выше,
чтобы в стихах потом
открыться всем.
Миг красоты поймать,
лишь длящийся мгновенье,
обещанного счастья
миг поймать
и передать душе и сердцу
на храненье.
А память гриф наложит:
«Увенчать».
Чтоб стала не привычным любованьем,
а ценностью духовной красота,
она должна пройти этапы созреванья,
чтоб вкусом ее плода стала доброта.
Где красота – красивость,
страсть ее питает,
она – игрушка и холодный манекен.
Зла эта красота,
ум, душу отключает,
служа забаве, как искусный инструмент.
Добро себя не выставляет,
его не видим.
Его необходимо вывести из темноты.
Твой труд, поэт, – чудесный и невидаль,
Коль красоту смог сделать
солнцем доброты.
С недавних пор себя не узнаю.
Во мне – не мысли, а потоки света.
Охотно принимаю их, пою
Раскрепощенною душой поэта.
Душа зимы в моих стихах воспета.
Я покорен ее невинной чистотой.
С ее покровом, белоснежным цветом —
И чувств моих, и мыслей сонастрой.
В сознанье двойственности места нет.
Где ложь и правда – трудно разобраться.
Но истины меня коснулся свет.
Я не могу на речи мудрецов сослаться,
А что без слов – деревья, нива, воды —
Мне говорят, то суть самой природы.
Свет Рождества и водосвятие Крещенья —
Истоки моего преображения.
Когда ты обнажишь изнанку,
С ней внешность, как одно лицо,
Достиг ты совершенства планки,
Своих увидев близнецов.
На зависть внешность хороша.
И ей под стать – твоя душа.
Три добродетели – венец души,
Три перла – мудрость, красота, любовь.
Когда постигнем их – мы хороши —
Их почитая, как молитвослов.
Живет в словах душа – они мудры.
Стремится сердце к красоте – сияет.
Любовь вдыхая – будьте ей щедры.
Ведь красоту через любовь мы постигаем.
Тогда любовь и красота – не страсть,
Уже не образ, а самозабвение.
Обходит возраст стороною нас.
Знай: красота – что эликсир омоложения.
Служить добру и красоте —
Тяжелый труд и испытанье:
Суметь отпор дать клевете,
И зависти, и бичеванью,
Платить слезой своей мечте,
С души снять безотрадный камень,
И сеять семена, но те,
Что прорастут, потом, цветами,
Где б ни был, в стороне любой,
Бросать их на любой дороге.
Они – алмазы, дар от Бога,
Твоею ставшие судьбой.
Когда-нибудь их подберет,
Заметив блеск, случайный путник.
Счастливый, радостный, уйдет
Он в тихий уголок уютный.
Наступит в сердце долгий мир —
Ведь святость красоты бесспорна.
Ты не покинешь бренный мир,
Став вечности красивой формой.
Ты любишь – ты живешь чутьем слепого.
Так ночь с повязкой на глазах идет.
Но не дано нам испытания другого.
За каждым нервным тиком – нового черед.
Мосты. Куда ведут, понять не просто.
Один – где плохо, его надо сжечь.
Другой – где хорошо, он – точка роста.
Его старайся перейти, сберечь.
Когда тебя плохое огорошит,
Предай его презренью и проверь,
В тебя не проросла его дорожка
Ценой духовных, нравственных потерь.
А если с красотою сводит случай,
Настрой ум, душу и благоговей,
Откройся сам, и сердце не жалей,
И счастье выдохни, а не канючь.
Не смерть, а жизнь – большое испытанье.
Посредник между опытом, душой,
Ты жизнь пройди без нареканья,
Пройди его с душевной чистотой.
Должно быть только так:
как красота правдива,
а небо – в звездах,
а земля – в цветах,
то правде быть
всегда красивой,
любви – взаимной,
на крылах,
и не любить
красивое постыдно,
а видеть в человеке
чудо из чудес.
Благопристойность —
форма лика, вида.
А красоту души
не скрыть
тьмой-тьмущею завес.
Можно ли видеть по голосу,
