Профессор Тихомиров хитро уставился на небольшую группу в белых халатах. Зеленоватые медицинские маски закрывали половину лица каждого.
– Поздравляю! Вы дожили до сегодняшнего дня. Интерны! Терапевты! Вы – первые люди, к которым приходит больной. Первые, в кого он чихает, и первые, кому прилетает от других врачей за неправильную диагностику.
Профессор Тихомиров слабо походил на доктора Хауса и явно об этом жалел. Свой субтильный склад, низенький рост и круглую лысину на темени он компенсировал вредными загадками и театральщиной. Группа в белых халатах стояла посреди небольшого кабинета. За ширмой находился больной. Сейчас профессор закончит пламенную речь, откроет ширму, и все облепят пациента, пытаясь по очереди узнать, что же с ним «не так». Рыжая пышка Варя глубоко зевнула, чуть не потеряв маску.
– Таких пациентов один на миллион, – шепнула она стоящей рядом подруге. – Лучше бы на инфарктниках тренировались. Какая жара в этой маске. Почему нельзя её снять?
– Потому что ты понятия не имеешь, с какой болячкой пришёл к тебе пациент, – объяснила подруга. – И загадки мне нравятся: будто я – мисс Марпл, раскрываю преступление.
– Ты всегда так, – Варя закатила глаза.
Подруга, крупноватая девчонка с по-детски пухлыми щёчками и мышиного цвета волосами, подалась вперёд. Профессор Тихомиров отодвинул ширму.
Полина Гранкина действительно обожала диагностические казусы. В такие моменты она чувствовала свою значимость среди тысяч других терапевтов. Она сделала было шаг к пациенту, но вокруг него собралось плотное кольцо из других претендентов. Варя поспешила шепнуть:
– Я тебе говорила: не выпендривайся. Тебя считают выскочкой.
– Не все, – парировала Полина.
Прислонившись к стене, стоял Он. Ореховые лоферы идеально подходили к цвету глаз, халат выглажен и отбелен, модная стрижка и самая лучшая улыбка на свете – гагаринская, открытая. Парень подмигнул Полине, от чего она зарделась и потупила глаза. Артём Исаковский – первая и давняя любовь, сосед по лестничной клетке.
– Температура, зуд, узлы под кожей, – кто-то рапортовал Тихомирову результат осмотра.
– Зев чистый, кожа сухая, дыхание учащённое.
– Есть незначительные хрипы слева.
– И что? – Профессор не любил констатации очевидных фактов.
– ОРВИ с осложнением по лимфатическим узлам?
– И вас не смущает наличие… – начал профессор, но его перебила выскочка Игнатова.
– Подкожные узлы расположены далеко от лимфатических узлов, что исключает осложнения по ОРВИ и раковые образования. Можно сдать на онкомаркеры. Возможно, это особый вид фибромы. Хотя я думаю, это…
Профессор Тихомиров поблёскивая лысинкой, внимательно следил за Игнатовой. Жестом предложил ей продолжить.
– Пациентка сказала, что месяц назад вернулась из Южной Америки.
– Ага? – Профессор оживился, будто готовый услышать ответ на загадку.
Через кордон спин пациентку было не разглядеть. Полина привстала на носочки, чтобы увидеть злополучные подкожные узлы, но Игнатова нарочно качнулась, перекрыв обзор. Не вопрос. Полина присела: из-под больничной сорочки торчали сухие ноги, пресловутые узлы были небольшими, будто колечки сухого завтрака под кожей. Пациентка переложила ногу на ногу, и Полина заметила хирургическую повязку. Брали биопсию? Полина стянула с кушетки карту пациентки. Остальные её пролистали без интереса. Женщина, 68 лет, вернулась из Южной Америки. Корь, грипп, ОРВИ, начинающийся артрит нижних конечностей. Полина нагнулась – это точно не артрит. Узлы выглядели ровно, без синюшности. Гематомы и варикоз можно исключить.
– Я считаю, это филяриатоз! – победно закончила доклад Игнатова. – Паразиты.
Профессор даже зааплодировал. Игнатова смутилась и тут же бросила в Полину победный взгляд.
– Рано радуется, да? – раздался над ухом терпкий голос Артёма. Полина моментально поджала живот. Свежие ореховые лоферы пнули её растоптанные кеды.
– А, это мои слова, – обиженно протянула Варя.
Чёрт, рядом с этим мужчиной она не могла сосредоточиться. Полина закрыла глаза – спокойно. Артём рядом, всё хорошо. Она кожей шеи чувствовала его дыхание, а волоски встали на правой руке, что ближе к нему. Но. Что с пациенткой? … Хвостик мысли пронёсся мимо. Ответ где-то рядом. Полина уткнулась в карту, быстро-быстро пролистала листки. Образ пациентки вырастал перед нею: обычная педагогическая мышь. Зачаточный геморрой из-за сидячей работы, долгое стояние на ногах дало напряжение на вены нижних конечностей, проблемы с голосовыми связками – ларингит дважды в год. Типичные проблемы педагога, скучные и предсказуемые. Но что-то «не так».
Полина знала это чувство – тонкий зуд, свербящее сверло правды где-то в зубах. Будто она уже знает ответ, он у неё перед глазами, но Полина его упускает. Мысль настойчиво маячила. Интерн-терапевт Гранкина П. В. закрыла глаза.
– Браво! Я знал, что кто-то попадётся на эту уловку. – профессор Тихомиров был в восторге от проделки, – Стоит появиться чему-то диковинному, и посредственности сразу за это хватаются. Игнатова, вы хороший доктор. Но вы не гений. Берите пример с Варвары, не пытайтесь быть тем, кем не можете. Ваш удел – районная поликлиника, бабушки и сопли.
