Раскинув руки в стороны, Хильда буквально летела по весеннему лесу. Накануне, у неё, состоялся тяжёлый разговор с родителями, в итоге, которого, они разрешили ей уйти жить к бабушке. А значит теперь, она всегда будет пребывать в этом благословенном месте, где каждая частица пространства дышит возвышенным покоем и гармонией. Она будет жить вдали от людей со всеми их пустыми и откровенно глупыми для неё заботами и страстями. Ей больше не нужно посещать церковь и, скрывая зевоту, слушать скучные проповеди священника. Молиться или, вернее, делать вид, что она молится, и каяться в грехах, которых не совершала. Свобода! Полная свобода и непременное познание чего-то нового и интересного, с чем её обязательно познакомит бабушка.
Бабушка также носила имя Хильда или, как звала её вся округа, ведьма с горы Броккен. Жители окрестных деревень ведьму откровенно побаивались, хотя ещё больше боялись остаться без неё. Эта необычная женщина была столь сведуща в искусстве врачевания, что часто творила подлинные чудеса, излечивая людей даже после предсмертной исповеди, чем навлекала на себя дополнительную ненависть церкви.
Сама ведьма, несмотря на то, что уже шёл седьмой десяток её пребывания в этом мире, выглядела лет на сорок моложе. Моложе, чем её собственная дочь, мать Хильды-младшей.
Особенно, это несоответствие бросалось при взгляде на деревенского кузнеца, который, как шептались в деревне, в молодости был влюблён в ведьму и, впоследствии, так никогда и не женился. Это обстоятельство люди, естественно, списывали на волю могущественных темных сил подчинённых ведьме Хильде.
Ведьмой неоднократно интересовалась инквизиция, но у неё были и высокие покровители, в их числе и сам князь, которого она поставила на ноги после страшного ранения. Когда все доктора дружно предвещали князю скорую смерть, ведьма с Броккена легко опрокинула мрачные прогнозы и, спустя всего три дня, после того как беспомощного властителя принесли в её владения на носилках, он уехал назад уже верхом. После подобного исцеления, князь выгнал всех докторов и, под страхом смерти, запретил наносить ведьме какой-либо вред.
Тем не менее, ведомая «благими помыслами» святая инквизиция вновь, в который уже раз, попыталась добраться до ведьмы, дабы затем сжечь её к вящей славе христовой. Вот только выполнить своё страстное и благочестивое желание святые отцы так и не смогли: неведомая сила, остановив их на берегу ручья, всего в сотне шагов от жилища ведьмы, не позволила пройти дальше. Многочисленные молитвы, усиленные, как впоследствии шёпотом говорили люди, самим папой, также не помогли, и отцы инквизиторы, признав могущество дьявола и его пособников над богом, были вынуждены убраться восвояси.
Но Хильда-младшая не вспоминала о визите ужасных инквизиторов, а просто бежала вперёд, и сердце радостно стучало у неё в груди, заполняя всё существо одной простой фразой: она будет жить на Броккене. Тем более, что скоро наступит долгожданная ночь.
Хильда давно просила ведьму взять её с собой на вершину горы в ночь на первый день мая, когда, по понятиям местных жителей, подкреплённых утверждениями церкви, на Броккен слеталась нечистая сила. Несколько лет назад, узнав, что ведьма действительно поднимается в эту ночь на вершину, девушка прямо спросила, правда ли говорят, что она летает на метле и общается с другими ведьмами. Тогда бабушка легко улыбнулась и пообещала, что обязательно возьмёт Хильду с собой, после того как ей исполнится четырнадцать лет. Несколько дней назад девушка достигла заветного возраста, а значит уже завтра она поднимется на гору.
Хильда подбежала к широкому ручью, приподняла подол платья, перешла на другую сторону и побежала дальше. В сотне шагов за ручьём, в центре произраставших идеально правильным ромбом четырёх громадных елей, находился необычный пятиугольный дом, возле которого, ожидая Хильду, стояла ведьма.
– Вижу, твои родители не побоялись проклятий и гнева церкви, – мягко произнесла ведьма, ласково смотря на раскрасневшуюся от бега, запыхавшуюся, но счастливую девушку и, обняв её за плечи, завела в дом.
Как обычно, бабушка, в первую очередь, напоила Хильду холодным козьим молоком, которое имело столь необычайный вкус, словно его давала не обычная коза, а какое-то иное животное. Коза, наверное, и правда была не совсем обычная. В деревне болтали, что именно с её помощью ведьма Хильда общается с дьяволом и его подручными. То же самое говорили и про двух котов, которые имели совершенно чёрную, без единого светлого пятнышка, блестящую шерсть. Даже священник постоянно упоминал животных в своих проповедях, называя их прямыми пособниками врага рода человеческого.
Жители окрестных деревень в это верили, но когда приходили к той, кого за глаза называли проклятой ведьмой, никогда не отказывались от помощи этих котов, часто принимавших в излечении страждущих самое прямое участие.
