Дождливым осенним вечером Виктория Денисовна возвращалась из магазина. Она не спешила, несмотря на непогоду, дома ее никто не ждал. Возле подъезда ей под ноги с писком бросился черный котенок. Сначала она хотела лишь покормить его. Но, посмотрев на дрожащий комочек, она решилась. Оставить в ноябре на улице маленького котенка – обречь его на верную смерть. Напоив его молоком, Виктория Денисовна снова собралась в магазин, на этот раз в отдел товаров для животных.
В Божественном плане все расписано по секундам. Вернись она из магазина чуть раньше или чуть позже, жизнь пошла бы совсем по-другому. Но однажды она решила: «Да будет воля Твоя…», приняла все, что есть в жизни, что в нее приходит, и боль от потери стала терпимей. С тех пор так и жила, по воле Божьей.
Открывая дверь своей квартиры, она услышала странные звуки на лестнице, ведущей на крышу. Оставив в прихожей пакеты, она стала подниматься по ступеням.
– Что ты делаешь?!
Молодая девушка пыталась открыть люк на крышу.
– Мне надо… на крышу…
– Зачем?!
Девушка расплакалась.
– Пойдем со мной, поужинаем, у меня сегодня вареники с клубникой. Расскажешь, что случилось.
Даше было восемнадцать лет. Она училась в медицинском колледже, после смерти матери жила с родной тетей. Все сломалось за несколько дней: не сдала зачет, рассталась с парнем, разругалась с лучшей подругой, тетя вышла замуж.
Девушка водила вилкой по тарелке, смешивая сметану с клубникой.
– Когда мы случайно остаемся одни, на кухне или в прихожей, он трогает меня за грудь, за… ягодицы. Я рассказала тете, она раскричалась, что я выдумываю, наговариваю на порядочного человека. Подруга сказала, что мне, наверное, показалось… Мне надо уйти от тети, но некуда…
Даша опять заплакала.
– Оставайся сегодня у меня, завтра подумаем, что с тобой делать.
– Спасибо. Зачем вы это делаете?
– Не знаю… Пойдем, покажу комнату, где будешь спать.
Они вошли в детскую комнату. Даше сразу же бросилась в глаза фотография с черной ленточкой. Виктория Денисовна взяла портрет.
– Я заберу в свою спальню.
– Нет-нет, пусть стоит. Как ее зовут… звали?
– Женя. Евгения.
– Простите… я могу спросить?
– Она умерла пять лет назад, ей было девятнадцать, она очень хотела жить, но опухоль… А ты, глупый котенок… Впрочем, я тебя понимаю. Когда Женя ушла, я тоже хотела… Но испугалась. Мы боимся жить, мы боимся умереть. Но иногда страх жизни сильнее страха смерти.
Виктория Денисовна достала из шкафа постельное белье.
– Уже поздно, давай спать.
– Спасибо вам большое. И за ужин спасибо, вареники очень вкусные.
– Не очень, из магазина. Мы с тобой завтра домашних налепим, – женщина улыбнулась.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Виктория Денисовна проснулась, глянула на часы. Было шесть утра. «Господи, неужели я проспала всю ночь?!» Бессонница мучила ее много лет, с тех пор, как она узнала диагноз-приговор дочери. Она поднялась, тихонько ступая пошла в детскую комнату, открыла дверь, та скрипнула. «Надо бы смазать». Даша спала, одеяло сползло на пол, в ногах у нее лежал маленький черный клубок. Виктория Денисовна погладила котенка, осторожно укрыла девушку. «Спите, котята, спите. Рано еще, воскресенье».
Время взять билет в одну сторону
Полгода назад моя беременность прервалась на ранних сроках, месяц назад я развелась, вчера меня уволили с работы. Я лежу на кровати и смотрю в потолок.
– Ты ищешь работу?
– Нет, я только вчера ее потеряла.
– Но ты же все равно целый день лежишь и ничего не делаешь, могла бы посмотреть в интернете какую-нибудь работу.
– А ты могла бы немного поддержать свою дочь, у которой сейчас тяжелый период.
– Сама виновата!
– Да, конечно, я сама виновата, что у меня случился выкидыш, что мой муж оказался подлецом, а начальник – самодуром.
Из соседней комнаты донеслись крики бабушки:
– Лариса! Лариса, я хочу в туалет!
Мать вышла из комнаты. Найти другую работу в маленьком городишке было нелегко. Жить в одной квартире с родителями и бабушкой с деменцией – еще сложнее.
Я открыла ноутбук, проверила баланс карты. Денег достаточно, чтобы скромно прожить несколько месяцев на съемной квартире. Посмотрела вакансии в соседнем городе, таком же унылом, как и этот. Захотелось поплакать или покурить. Курить я бросила, когда узнала о беременности. Пришлось поплакать, предварительно закрывшись. Мне тридцать пять лет, я перееду из одного унылого города в другой, чтобы днем сидеть на нелюбимой работе, а по ночам пугать тараканов в неуютной съемной квартире. Разве об этом я мечтала?
Я достала из ящика прикроватной тумбочки небольшой блокнот, мой дневник. Полистала немного, остановилась на записи от 10 августа 2009 года, мне было двадцать пять лет.
«Далеко-далеко на севере есть удивительное место, где, кажется, до неба можно достать рукой, где гуляют дикие неприрученные ветра, где пески отвоевывают себе территорию у человека, где два моря меряются силой. Когда я устану от суеты, брошу в рюкзак самое необходимое и возьму билет в одну сторону. Я сяду на берегу моря, возьму в ладони мелкий белый песок, и буду наблюдать, как он сочится сквозь пальцы. Потом еще и еще, пока не почувствую бесконечность времени…
