Читать онлайн полностью бесплатно Вероника Дударева, Евгений Кламов - В некотором смысле

В некотором смысле

Сборник верлибров малоизвестного, но весьма талантливого поэта. Трактует о разных предметах с плохо скрываемой лиричностью и глубиной психологического понимания.

Книга издана в 2018 году.

хармсь нити

трактор трепался о троллях и бойлерах


высох болото и кочки на кроликах


были невзгоды невздоры желания


тонкие волосы – кость мироздания


знаем, да только не скажем серьезно мы


в тонком неведении толстые злости сны


падает дождь,


мы не знаем, зачем оно


в небе рассвет и ракеты – говно одно


в небе и солнце и звезды запутались


что это, Господи?


кому и зачем сдались?


не в меру и точно по веку отсчитано


недодано, украдено, воссоздано, воспитано


толкуют не по делу и бессмысленно и скованно


ты помнишь?


где? зачем?


случайно медленно рискованно


и в тонких волосах электролампы мироздания


мерцают всякий час неуловимо для сознания


а в баре мерцают лампочки, отражаясь в стекле.


им вторит неведомо что в неведомо каком углу Вселенной,


если предположить, что у Вселенной действительно есть углы.

Декабрь 2015

ветер и бурлак Афанасий

Ветер сказал:


Я Ветер.


Не смотри, что я такой прозрачный, я сильнее.


Вот дуну на тебя, чучундра, и улетишь откуда не прилетают!


Бурлак ответил:


Я – бурлак Афанасий.


Ко мне на лямке привязана баржа с говном.


Пока тяну ее до места, она не даст мне улететь.

Сентябрь 2017

моя анатомия

я положу тебя на полку моего мозга


вьющимся растением


заплетешь ты все углы и доски


и украсишь цветами


все это скучное деревянное помещение.


еще я положу тебя в кладовую моего сердца


в сухой темноте


за прохладными стенами


ты будешь храниться, как запас хлеба на случай голода или войны


не пропадет ни зернышка.


еще я положу тебя в печь моих чресл


ты будешь гореть в ней и никогда не сгоришь


освещая опасным и драгоценным теплом


все прочие места хранения.

Апрель 2017

киоск

из поля моего зрения уходят люди


которые вообще-то


давно привыкли в нем находиться.


это бывает не сразу:


они дрейфуют от центра


неприметно смещаются к краю


болтаются на периферии


скучают, курят, смотрят на часы


а потом


куда ж деваться


помнутся-помнутся немного


махнут рукой


и выйдут насовсем.


там, в темноте


они, наверное, вздохнут с облегчением


и пойдут по делам


или еще куда-нибудь,


а ты тоже вздохнешь с облегчением:


ведь нет же смысла


держать в поле зрения людей,


которых в нем нет ни возможности -


да что греха таить -


и желания


держать.


но иногда…


вы знаете,


в моем родном городе,


вернее, в городе, где я родился


по дороге из дома в школу


на полпути


стоял киоск Союзпечати.


деревянный такой киоск,


в синюю и белую полосочку.


с утра в нем не было ничего примечательного


стоял себе серый и скучный,


совсем не радуя глаз –


мало что радует глаз


по дороге в школу.


зато обратно


в блеске дня


ну вот никак нельзя было пройти мимо


и не заглянуть:


как там дела


чего продается?


в младшей школе


продавались обычно марки и всякая дребедень


в старшей – мелкие книги


а зимой, в минус тридцать с ветром


за деревянной коробкой можно было просто укрыться и перевести дух,


прежде чем топать дальше к светофору,


а там во дворы и домой.


давно уж нет этого киоска


Союзпечать исчезла


и киоск исчез,


еще когда я студентом ходил мимо


и знать не знал, что уеду.


на его место встала, надо полагать


какая-нибудь лохматая халабуда


с решетками,


пивом


крабовыми чипсами -


я не помню


мне было неинтересно.


но иногда


я уже, оказывается, довольно много прожил


время текло через мою душу


и уносило вдаль говно.


города и страны уходили из-под ног


и я вздыхал с облегчением.


я правильно иду, я знаю это


путь, которым я иду,


нельзя променять ни на что.


но иногда


но иногда, в минуту слабости,


например, как позвонишь по скайпу маме с папой


или еще когда-нибудь


мало ли в жизни бывает


вот так представишь себе место


где стоял этот чертов киоск -


пустое


лысое и голое


продуваемое всеми ветрами


в немыслимый мороз и темноту


и хочется крикнуть


туда


в эту пустую отмороженную бесконечность:


«что вы делаете?!


верните на место!


это же самое главное здесь!


самое главное

Октябрь 2015

Чемоданы

бессловесное

Когда-нибудь я раскурю трубку турецкого табака


Спичками, что привез из России


(турецкий табак, кто не знает -


это тот же болгарский,


а российские спички воняют совершенно особенно)


Тогда я вспомню детство, которого совершено не знал


Но которое тем не менее всю жизнь было со мной


Until then good bye

Ноябрь 2016

хулиганство о моей любви к арабской музыке

Фарид аль-Атраш


играл на удУ>1.


арабов ловил


на Уда уду


я мимо гулял


я там проходил


и сам ненароком


на уд угодил


теперь я болтаюсь


на Уда уде


понять не могу


это я вообще где?


в реальности, в небе


в аду аль в бреду –


незванным пришел


непрощенным уйду.

Сентябрь 2017

синее-странное

Что-то синее


Синее странное


Тихим журчаньем


Вверх, за неведомым солнцем


Холодным и чуждым


Возможно прекрасным


Единственно далеким


Синее! Не утекай!


Странное!


С тихим журчаньем


Серебрянными бликами


Струи, потоки


Вместо «вниз» – «вверх».


Небо!


Не утекай!


Струи-потоки,


Даль, которой нет


Не утекай!


Тихим журчаньем


Под безоблачно-прекрасным


Небом


Непонятно синим


Холодным и чуждым


Далеким


Единственно странным


Непрерывно уходит навсегда.

2004-2005

музыка

(в качесве варианта названия принимается "Transparent Music"


это будет аллюзия на роман Набокова


которого я, впрочем, не читал)


***

изложенное ниже


является длиннейшим и зануднейшим верлибром


в написании коего


автор преследовал исключительно личные цели.


у меня сейчас нет этой записи,


но я нашел ее как-то на youtube


и с тех пор кручу довольно часто -


чаще, чем она того



Ваши рекомендации