– Юлька! – кричал мой муженек. – Ты зачем моему начальству звонила? Чего ты там им наплела?
– Сам ведь жалуешься, что от работы голова кругом.
– Вообще-то я говорил, что на работе я отдыхаю от тебя! И голова у меня кругом от твоих выходок. Ты зачем мне, зараза такая, в ботинки воды налила?
– Помочь хотела. Сам ведь ныл, что они тебе жмут.
– Юлька, ты меня, конечно, извини, но у нас с тобой ничего не выйдет, собирай свои вещи и шуруй к маме.
Я молча собрала чемодан. Мне не привыкать, уже, почитай, восьмой мой муженек меня провожает и крестится. Ох, не везет мне с этими верующими. Надо атеиста поискать. Приехала к маме с чемоданами, она даже спрашивать не стала, просто помогла затащить их в квартиру.
– Выгнал, – только и сказала я, проходя на кухню.
– Ну этот прям стойкий солдатик, три месяца продержался. Те-то твои предыдущие и пару недель не выдерживали, а Виталик аж три месяца! Прям похлопать ему охота.
– Аплодисменты отменяются. Из трех месяцев он дома был неделю, остальное время по командировкам.
– Неделю? Тю… – сказала мама и стала собирать на стол, зная, как я люблю покушать. Пролежав и пострадав пару недель, я услышала стук в дверь.
– Войдите, – сказала я голосом умирающего человека.
– Все лежишь?
– Лежу.
– Хватит лежать, лето в самом разгаре! Пакуй вещи, на море полетишь. В том году тетя Зина в Сочи отдыхала, приехала довольная, загорелая, отдохнувшая. Тебе тоже пора развеяться. Только смотри! Никаких ухажеров и приключений! У меня все успокоительное закончилось! Могу не пережить.
– Да ты же меня знаешь, мне бы только море.
– Вот именно потому, что я тебя знаю, предупреждаю. Никаких мужиков! Пожалей их отпуск.
Я прилетела. В аэропорту меня ждал мужчина, у которого отдыхала в том году моя тетя, а в этом году отдыхать буду я у него.
– Давай бегом, – торопил он меня.
Мы сели в его машину и помчались как на пожар.
– Вот ключи, вот дом. Живи. А мне по делам срочно нужно уехать.
Я отдала ему всю сумму за три недели и спокойно легла спать, закрыв дверь на замок. Ночью я услышала шум и открыла глаза. Я просто была в шоке. Входная дверь открылась, и мужчина зашел в дом. Сбросив обувь и кинув огромную сумку, он стал искать выключатель. Свет вспыхнул, а я, натянув одеяло до подбородка, прошептала:
– Вы кто? Что вы тут делаете?
– Я тут отдыхаю. А ты кто?
– Я тоже тут отдыхаю! Я этот дом сегодня сняла на три недели.
– Во как? Понимаете, девушка, в чем дело. Я тоже снял этот дом на три недели. Отпуск у меня.
Он осмотрелся. Дом представлял из себя небольшую студию. Кухня, она же спальня, она же прихожая. Только вот удобства по старинке, во дворе.
– Да уж, ситуация, – потер он щетину. – И хозяин недоступен, – бросил он телефон на стол.
– Ну что ж, придется пока отдыхать вместе, а там видно будет.
– Сейчас прям, и даже не рассчитывайте! – погрозила я ему пальцем. Потом, подумав, добавила: – Постелю вам на полу.
– Ну уж нет. Я не для того сюда столько пилил, чтоб на полу спать. Да ты меня не бойся, я тебя не обижу.
– Вы что, евнух?
– Нет. Просто доходяг не люблю. А на тебя вообще смотреть страшно. Даже одеяло не спасает. Так что спи спокойно, я не собака, на кости не бросаюсь.
Мужчина сбросил брюки и лег ко мне.
Отвернувшись, он тут же засопел. Я лежала и боялась пошевелиться. Но через час организм напомнил о себе.
– Чего вы там делаете? По вам что, клопы бегают?
– Нет, – виновато загундосила я. – Просто я в туалет хочу.
– Так идите. Перелезай через меня и топай.
– Я боюсь, на улице темно и страшно.
Мужчина молча встал и подошел к своей сумке. Достал из нее фонарик и повернулся ко мне.
– Пойдемте.
– А вам не страшно?
– Нет, – качал он головой. – — Да и чего мне бояться, если что, вы-то меня спасете, – говорил он мне со смешком. Я аж рот открыла. Но мужчина продолжил: – Так вы хотите в туалет или нет?
Я встала, и мы пошли во двор.
– Держи фонарь, а я тебя тут подожду.
Я вышла из кабинки.
– С облегчением, – сказал он мне. – Пошли, а то спать хочется.
– Я не смогла сходить. Там пахнет!
– Охренеть! – взвыл он. – Отпуск мать твою. Ну иди в кусты, ночь ведь, никого нет.
– А вы?!
– А я, деточка, не сова, в ночи не вижу.
– Все равно отвернитесь.
Погрозила я ему пальцем. Он молча отвернулся. Я сделала все свои дела, и мы, вернувшись в дом, легли в кровать. Меня била нервная дрожь. И я никак не могла ее унять.
– Что с вами?
– Не знаю, наверное, замерзла.
Мужчина сел, потом взял мои ноги и стал растирать ступни. Дрожь потихоньку начала отступать. Он отвернулся и засопел. Через пятнадцать минут я услышала от него…
– Ну что, на хрен, опять произошло?!
– Я есть хочу, – виновато оправдывалась я.
– В два часа ночи? – удивился он.
– Ну почти уже три, так что я смело могу позавтракать. Только у меня еды нет.
В моем животе журчание стало громким и очевидным. Мужчина вскочил и подошел к своей сумке. Вытащил из нее колбасу и консервы.
– Ешь.
Я быстро подскочила. Он лег и опять засопел. Я трясла его за плечо.
– Ну чего тебе еще, холера?! – взвыл он.
– А как мне их открыть?
– Руками.
– Это-то понятно, но открывалкой я работать не умею.
