Трасса CM-4004 (в международной классификации). Участок между крохотными городками Аньовер-де-Тахо и Аламеда-де-ла-Сагра, в провинции Толедо, Испания.
Десять часов утра по общеевропейскому времени. С северной стороны по шоссе движется автомобиль марки Ford Kuga, кроссовер. Им управляет Каталина Гарсия Гомез, домохозяйка, тридцать три года. Едет в соседний городок, чтобы забрать своих младших детей из спортивной школы.
С юго-восточного направления на эту же трассу выехал автомобиль Mitsubishi ASX, аналогичного класса. За рулем сидит Мария Веласкес-Рахманова. Русская по происхождению, живет в Испании три года, бизнес-вумен.
В пятидесяти метрах от сельскохозяйственного склада компании «Riker Farm Seed Co» автомобили сошлись…
Из заключения экспертов дорожной службы: «Причина, по которой автомобили столкнулись, неустановленная. Шоссе было пустым, видимость хорошая. Оба автомобиля в прекрасном техническом состоянии. Были…»
Как всегда, служба спасения «сто двенадцать» сработала оперативно. Рабочие с фермы вызвали сразу и «скорую», и спасателей, и пожарных. К сожалению, одна из женщин скончалась по дороге в муниципальную больницу, не приходя в сознание.
Палата реанимации, пострадавшей были проведены несколько операций. Состояние стабильно тяжелое, но, как уверяют врачи, через день-другой больная пойдет на поправку.
– Доброе утро, сеньора Веласкес, С вами все хорошо. Была проведена операция, теперь вам уже ничто не угрожает. К вам гости: ваш муж и дети.
– По-почему я здесь? Что произошло? – Женщина приподняла забинтованную голову.
– Вы попали в аварию сеньора. Ваш муж вам все объяснит.
В палату врываются мужчина и мальчик с заплаканными глазами.
– Дорогая, как ты нас напугала, – мужчина встал на колени рядом с кроватью и покрывает осторожно поцелуями бледную руку, выбившуюся из-под одеяла.
– Мамочка, я так боялся за тебя, – мальчик не может сдержать своих слез.
Женщина смотрит на них с все возрастающим удивлением,
– Вы кто? – говорит она на чистейшем каталонском наречии, – почему вы меня зовете сеньора Веласкес? Меня зовут Каталина. Каталина Гарсия Гомез, – женщина срывается на крик, – я! У меня, у меня трое детей!!! Вызовите мне моего мужа, сеньора Алехандро Гомез из Аньовер-де-Тахо, компания по переработке отходов «Санита». Мой муж, уважаемый человек…
– Мария, Маша? – Ошарашенный мужчина чуть не падает в обморок, – доктор, что происходит?
Примерно месяца через три, когда страсти уже поутихли, а здоровье значительно окрепло, женщина, по документам: Мария Рахманова, но которая почему-то упорно называет себя: Каталина Гарсия, встретилась с семьей той самой Каталины Гарсии Гомез.
Она узнала их всех, плакала, обнимала, говорила о них те вещи, которые могла знать только их настоящая мать. И которую, к тому времени, они уже как три месяца назад похоронили…
Врачи и ученые долго обследовали «Марию Каталину», но так и не смогли придти к каким-то определенным выводам…
Она так и живет в маленьком Аламеда-де-ла-Сагра, в провинции Толедо. У нее есть муж и сын. И так же регулярно ездит к своей второй семье на северо-западе, в соседнем городке Аньовер-де-Тахо. Где общается со «своими детьми»…
Иногда они собираются вместе, и семья Гомез, и семейство Веласкес, празднуют общие праздники. Потом все вместе идут на маленькое кладбище, где у красивого надгробного памятника молодой женщине, Мария Каталина, кладет букет желтых цветов (именно тех которые так любила Каталина Гарсия Гомез) и плачет.
Мария Иванова, машинист башенного крана
– Ой, да, что ты говоришь Коля? Мне уже семьдесят пять стукнуло, на пенсии уже давно. Сиду вот скучаю. Я ведь всю жизнь на башенном кране проработала. А сейчас что? Дети выросли. Вот внуки, иногда, в гости хаживают. Прибегает с работы Петька, старший внук, весь взмыленный, говорит: «Дай баба своего знаменитого компота…»
– Ты, Коля тоже попробуй моего компота. Вкусный! Ты тоже на химзаводе работал да? Был у меня случай как-то раз. Прибегает мастер мой в управление, ловит меня и говорит: «Айда Мария, на химзавод, срочно надо. Там крановщик заболел, некому на кран сесть. Работа вся стоит. Ну а мне что? Села на автобус и поехала, на меня пропуск выписали, все чин по чину. Хожу по заводу, хожу. Крана не могу найти. Я же привыкла вверх глядеть. А здесь, куда ни глянь, одни трубы и корпуса цехов химические, да трубы с газгольдерами стоят. А где кран мой никто не знает. Походила, посмотрела, крана не нашла и уехала обратно в управу. Через час прибегает мой шеф, глаза выпучены весь злой- презлой, орет, – ты, где бродишь Мария? Я ему так и так мол, не виноватая я. Он на меня смотрит и ржет. Ты, – говорит, – Мария не тот кран искала, поехали…
Опять на завод, гляжу, а тут в уголочке стоит на гусеничном ходу, козявка эдакая, кран шестнадцатитонник. Я мастеру опять, – ты, что очумел Степаныч, куда мне я же на башенном кране привыкла, а тут, что?
– Да ладно Мария, никого из крановых нет сейчас, по всей управе. Трое командированы, двое больных, один хитрый в отгулы ушел, кого я посажу на кран? Давай садись Мария за рычаги, век не забуду. Там управление не сложное. Разберешься. У них бетон стынет, надо поднять на отметку и вылить им туда, работы на пять минут…
