Лысый и усатый майор стоял перед своими летчиками,
– Не буду долго вам объяснять, все знаете, что сегодня ночью произошло. Эти долбанные ублюдки опять запустили свою ср..ую ракету. Она упала и взорвалась во дворе детского дома. Погибло двенадцать детей и три воспитательницы. В ваших бортовых компьютерах уже заложена вся информация, там же координаты точки, откуда вылетела ракета и данные полученные нашей разведкой. Сотрите их всех в порошок. И чтобы ни один ублюдок не ушел из-под удара.
Через пару часов, где то в пустыне. Учебно-тренировочная база, детский взвод. Глядя на лица юных бойцов, наставник испытывал гордость.
– Солдаты, вы пока еще юны. Но вы уже можете держать в своих руках оружие. Вы уже можете дать отпор врагу. Как мне только что сообщили, враг опять нанес подлый удар. Погибли лучшие представители нашей нации, настоящие сыны и герои своей Родины. И вы дети мои, вы должны помнить: «Кто наш враг, и всегда быть готовыми нанести удар…»
Вечер, шумная дискотека, много молодёжи. Малик стоял в углу, ему было страшно. Надо было сделать всего лишь пару шагов, забраться в толпу, где много людей и нажать на кнопку, зажатую в кулаке. Перед глазами стояло лицо наставника,
– Нет страха в том, что бы умереть за свою Родину. Не смотри на них, они не люди. Это их отцы послали самолеты, которые разбомбили твой дом. Когда будешь нажимать на кнопку, вспомни тела своих родителей и сестёр, под развалинами своего дома…
Танковое подразделение, скрытно подобралось к учебно-тренировочной базе террористов.
Приказ, полученный из командирской машины, был лаконичен: «Уничтожить». Глядя в прицельное устройство и набирая нехитрую программу в наводящем комплексе, наводчик спросил у своего механика,
– Говорят, террористы используют и детей, не знаешь?
– Мне как-то наплевать, кто там и что там, мы получили приказ. Зато я знаю совершенно одно, на той дискотеке, где погибла моя дочь, не было ни одного человека старше шестнадцати лет, там был контроль и проверка, все были только свои, ученики старших классов.
Снайпер сидела, уютно пристроившись на ветках могучей лиственницы. Все выверено с точностью до микрона, рассчитан сектор стрельбы, введены поправки на погодные условия: ветер, влажность воздуха, угол падения лучей солнца. Оставалось только ждать.
«Эти поганые захватчики получат сегодня сполна», – вчера ей передали информацию, что именно по этой трассе проедет очень высокое начальство, – «ну что ж значит, я смогу отомстить за своего мужа и многих других мужчин, которые погибли в этой войне за свою независимость». Она не была профессиональным снайпером. Стрелять её научил отец, ещё в детстве. И когда пришла война, к ним в дом, в виде изуродованного трупа, её главного мужчины: мужа, она молча взяла снайперскую винтовку и ушла в лес. Потом было специальное обучение, в одном из затерянных в горах тренировочном лагере, а потом… только зарубки на ложе приклада…
– Слышь, что вчера на соседнем блокпосте случилось?
– Да нет, не слышал,
– Говорят, там вчера пацанов всех положили,
– Да ну на х..й,
– Да точно, я говорю. Подошла какая-то п..да, то да сё, – говорит «Мальчики хотите девочку, типа», а эти бараны сопли и распустили.
– И чё?
– П… ец с маслом пришел всем, у этой с..ки шесть кило взрывчатки было, от пацанов ничё не осталось.
– Вот же с-с..ка, я этих чурок давил и давить всегда буду…
Адель стояла в огромном холле, одной из центральных станций метро. В мусульманском «хеджабе» сейчас не походишь», – думала она, – «Эти бараны стали пугаными». «Но все-таки, какие же они дураки», – она опять усмехнулась своим мыслям. «Мусульманок стали преследовать, они стали настоящим пугалом», – она оглядела себя, – « а беременных любят, кретины».
Со стороны и вправду, если посмотреть на девушку, никто бы и не подумал ничего. Приветливая, совершенно по-европейски одетая, с легкой косметикой на лице, беременная девушка не вызывала никаких подозрений. Даже молоденький милиционер с автоматом на плече помог пройти через турникет симпатичной смуглой девице в интересном положении.
«Бар-р-раны, нелюди, животные, и ты ментяра, и твои ментовские ублюдки провели зачистку в моем родном селение полгода назад», – Адель вспомнила. Когда она выпускница престижного европейского института, приехала домой, а там от всей её большой семьи не осталось ничего. После опознания трупов своих родителей и многочисленных братьев, с неё слетела вся европейская шелуха, и осталось только одно…
И глядя на молоденького милиционера, который неуклюже краснел и бледнел перед красивой и беременной девушкой, она успела подумать только одно: «НЕНАВИЖУ-У!!!»
