– Бежим, Элио, бежим!
Под нашими ногами хрустят ветки, камни и шуршат опавшие листья. Босые ступни уже горят, но нам нельзя останавливаться. Нельзя оглядываться. На наше поселение, что горит у нас за спиной. На смерть, что пирует там. Ведь иначе она точно увидит и догонит нас.
– Сестренка, я больше не могу!
Элио хнычет. Ей страшно. Она устала. Она еще совсем маленькая и не такая выносливая, как я. Разбуженная криком матери она видела лишь горящие дома, но не видела, как стрела пробила грудь нашему соседу мистеру Генри. Она не видела…
Меня тошнит. У меня от ужаса и горя готово остановиться сердце. Я с трудом заставляю себя бежать, но продолжаю тащить сестру за собой. Ведь если я сейчас ее брошу – у меня никого не останется. Никого…
Как же страшно!
Нам надо бежать! В лес! В лес, до которого осталось совсем немного! В лес, в который нам запрещала ходить мама…
Но мамы больше нет, и лишь в лесу смерть сейчас не догонит нас.
– За нами кто-то гонится! – взвизгивает Элио, но я вновь не даю себе оглянутся. Я и так слышу топот лошадиных копыт, возможно тех самых копыт, что совсем недавно дробили ребра моего отца. Я лишь из последних сил подхватываю сестренку на руки и буквально вламываюсь сквозь колючие кусты в темную, покрытую ночной тьмой чащу.
Да, настоящей тьмой – здесь почти нет света от огня, что пожирает наш и соседские дома. Еще не опавшая листва не дает свету проникнуть, она покрывалом в миг гасит его, заглушает его треск. Лес обдает меня холодом, но я не останавливаюсь насладиться им после жара огня, что еще помнит мое тело. Сзади все-еще хрипит чужая лошадь, а это значит, что мне все еще надо бежать. Спасать себя и сестру. Наши жизни.
И я бегу.
Спотыкаясь на каждом шагу, в конец раздирая подол своего любимого платья о низкие ветви и корни, что как лапы зверей цепляются за него и мои голые ноги.
Бегу.
Пока не понимаю, что больше не слышу погони. Нет, задолго после этого. Просто потому что уже не могу бежать. И лишь тогда я опускаю сестру с рук и устало приваливаюсь к ближайшему дереву, силясь отдышаться. Окончательно принять, что этой ночью случилось. Но не могу. Не могу принять того, что моих родителей…
Меня тошнит. Выворачивает скудным ужином, что был съеден мной перед тем, как на наше поселение напали. Перед глазами все начинает кружиться и воздуха мне словно не хватает. И я не падаю в обморок лишь чудом. Ведь слышу, как за моей спиной снова начинает плакать сестра.
Элио. Я увела ее от тех, кто напал на наш дом, но в то же время и притащила в опасное место. Лес фейри. Нет, просто лес, в котором, как и во многих лесах, полях, болотах и горах Ларчшада и Скайвингса, обитали эти разнообразные и опасные твари. И теперь мы, дети, могли стать для них славным обедом. И станем, если не уберемся отсюда.
И потому я пытаюсь снова взять себя в руки, вновь подхватываю сестру, и уже делаю шаг, чтобы постараться найти выход из леса, в котором совсем недавно было наше спасение, как вдруг внутри меня кто-то словно бы кричит:
«Пригнись».
И я не задумываясь падаю на траву, прикрыв сестру собой. И над нами в тот же миг проносится чье-то большое тело. Я не вижу этого, просто это откуда-то знаю. А когда предо мной раздается топот лап, и я бросаю взгляд вперед – лишь убеждаюсь в этом.
Ведь фейри, что с оскалом разворачивается ко мне – действительно огромен.
Перед глазами мелькает черт знает откуда взявшееся черное пламя, и я, едва сдерживая крик бросаюсь в сторону. Чтобы…
Как и много раз до этого, буквально покатиться по земле, окончательно запутавшись в спальном мешке. И со вздохом смяв в руке пожухлую траву, снова осознать – это сон. Это снова был всего лишь сон о прошлом. Мой личный кошмар, что даже спустя годы после того дня, нет-нет, да терзает меня, напоминая о случившемся с моими домом и семьей. Напоминая о том ужасе, что пережили мы с сестрой, и многих нелегких днях, что были у нас после.
Но это было тогда. Теперь же моя сестра снова жила счастливой жизнью, в семье, которая ее приняла как родную сестру и дочь. А я…
Я стала ученицей одного старого ворчливого, язвительного темного мага, что сейчас седел у горящего костра и с грустной улыбкой наблюдал за мной. И не сказал и слова, пока не понял, что я окончательно проснулась. И лишь тогда прозвучал его голос, шуршащий, как трава на ветру.
– Опять сны о прошлом?
Я могла не отвечать ему. Он знал меня уже не первый год, часто просыпался по ночам от моих криков, когда кошмары были четче, снились чаще. Тогда он успокаивал меня чуть ли не как маленькую, буквально баюкая на своих сильных руках. Теперь же я не нуждалась в утешении. Действительно могла ничего не говорить ему сейчас в ответ. Но…
Я все же ответила, раздраженно смахнув с глаз мокрую от пота прядь волос.
– Да.
– Опять приснился огонь?
– Он и не прекращал мне сниться.
И огонь, что пожирал стены моего дома. И огонь, что спас от фейри. И то и то пламя раз в месяц, но навещают меня во снах. И после каждого их визита в мою память, пробуждаюсь я с головной болью. И, как и много раз прежде, давно уже зная это, Учитель подал мне мешочек со смесью из лечебных трав, которую собрал он сам. И я послушно приняла его, открыла, и сыпнув горсточку травок в рот, поспешно запила горькое снадобье водой. Из фляги, которую мне также подал наставник.
