Глава первая.
Сон
Жёлтые осенние листья, кружась, падали и падали с деревьев. Орёл узнал это место – именно сюда Никто привёз его когда-то давно. Здесь впервые князь Арел встал на колени, попросил Никто сделать его своим рабом и по своей воле принял рабство. И согласился на клеймо. Согласился вечно носить на лице чёрную татуировку на полщеки и ещё получил в подарок собачий ошейник на горле. Теперь здесь не было ни Эмбы, ни её собаки. Теперь здесь была осень, и деревья стояли вокруг все украшенные золотой листвой.
Арел вдруг понял, что на нём женское платье. Белое с горой пышных атласных юбок и тугим корсетом, зашнурованным сзади так, что трудно было дышать. При этом его грудь оставалась открытой, корсет начинался чуть ниже. На кольцах, вставленных в его соски, теперь еще дополнительно висели крупные каплевидные жемчужины, и сквозь кольца были красиво протянуты нитки перламутрового жемчуга, опоясывая грудь и свисая полукружиями вниз на корсет.
Арел пару раз в своей жизни в шутку или за карточный проигрыш надевал женское платье, поэтому знал эти ощущения, но он никогда не затягивал корсет настолько сильно, так, что с трудом можно было дышать. Он сидел на покрытой опавшей листвой земле, ошеломлённый, судорожно дыша, и жемчужные капли подрагивали на его груди. Перед ним стоял Никто.
– Обними меня, – попросил Арел. Никто, опустившись на землю, притянул его к себе и нежно прикоснулся губами к его губам. Арел потянулся к нему, целуя в ответ и забирая его нижнюю губу к себе, гладя языком и касаясь колец, продетым сквозь неё. Никто закрыл густо подведённые чёрным глаза; его веки подрагивали.
– Я твоя невеста, – прошептал Арел едва слышно.
Никто повалил его на землю, продолжая одной рукой обнимать, а другой задирая пышные юбки белого свадебного платья. Жёлтые разлапистые листья шуршали под ними, окружая их терпким ароматом зрелой осени.
– Только не бросай меня! Только не бросай меня больше! Ник, умоляю тебя!
Никто перевернул его, зарыв лицом в опавшую листву. Плечи Арела подрагивали от толчков, а жёсткий корсет не давал дышать. Он не видел, что совсем рядом с ними, возле оранжевого дерева, стоит Лис.
Он заметил его только тогда, когда Никто отпустил его, но может быть, Никто заметил Лиса раньше?
– Лис, не надо ревновать, я полюбил Ника, – произносит Арел как-то безжизненно. – Прости, – последнее слово звучит виновато.
Но вопреки его ожиданиям, что Лис поймёт, лицо Лиса скривилось в усмешке:
– Я ревную?! Совет вам да любовь!
Никто не шелохнулся, а Лис падает, словно от удара. Его рыжие волосы смешались с рыжей листвой. Он лежит, не двигаясь и не поднимаясь.
– Не надо, – умоляюще просит Арел Никто. – Пусть говорит, что хочет. Мне совсем не обидно. Не надо его наказывать.
Никто вытаскивает из сумки свою коробку с «лекарствами». Достаёт из неё вовсе не шприц, в его руках не стеклянная палочка и сталь, а красивое и толстое золотое кольцо. Оно гладкое и блестящее. Обручальное?
– Ну, иди ко мне, – зовёт Никто, и Арел встаёт, подходит, не сводя глаз с золотого кольца. Но вопреки его ожиданиям Никто не берёт его за руку, не собирается надевать обручальное кольцо ему на палец как своей невесте, а протягивает руки, поднимая их выше и разжимая кольцо, и пытается вставить его Арелу в нос, прямо в ноздри. Арел в смятении отшатывается, не желая иметь сомнительное украшение, и тогда Никто толкает его, опрокидывает на землю, навзничь снова наваливаясь сверху всем телом, и, разжав, вставляет золотое кольцо в его нос, просовывая в ноздри. Арел чувствует, как украшение больно рвёт перегородку в его носу, чувствует, как оно расширяет его ноздри, мешает дышать, чувствует тяжесть.
С земли медленно поднимается Лис, в его волнистых волосах запуталось несколько опавших листьев. Он смотрит на Арела, у которого теперь в носу торчит золотое украшение, с каким-то ужасом, и Арел ощущает жгучий стыд.
– Ник, не надо, – пытается сказать Арел, но его язык заплетается, словно разбухает во рту, и у него получается лишь какое-то мычание сквозь силу.
– Не на-до…
– Князь Арел! Орёл! Проснись! – Лис трясёт его за плечи. Милый Лис, такой родной и домашний, спящий в кровати рядом.
– Что ты там мычишь? Опять кошмары? Каждую ночь одно и то же!
Арел глядит на Лиса ещё мутными от сна непонимающими глазами:
– Лис, – наконец говорит он, и взгляд его проясняется, – Никто вернётся сенью.
– Ты бредишь, – хмыкает тот и в то же время спрашивает, – а что, человек, которого ты послал на Королевский тракт за новостями, не вернулся ещё?
– Нет, – качает головой Арел, – не вернулся, но скоро, я думаю, вернется. И Ник, Ник тоже скоро вернется!
Он вскакивает с кровати:
– Мне приснилось, что я в белом свадебном платье…
– Ооо, нет! Только не это! Я не собираюсь слушать твой бред!
Потрёпанный листок «Верхнего вестника» лежит на столе перед Лисом: «Сын Дьявола по прозвищу Никто совершил дерзкий побег из Королевской тюрьмы, использовав Чёрное колдовство… открыл таинственный портал, ведущий прямиком в Преисподнюю… скрытый в глубинах древних катакомб, куда не ступала нога человека…».
Лис поднял глаза на стоявшего рядом Валентина:
