1. Тамальпас (160 км от Сан-Франциско). Западное побережье США
Противный обложной дождь моросил уже часа три. Разверзлись хляби небесные. По ночному калифорнийскому городку Тамальпас ехала колонна из трех автомашин. В первом сером «ровере», взятом на прокат во Фриско, сидел за баранкой спецагент CIA (ЦРУ) Гектор Крум. Это был широкоплечий верзила 38-ми лет с перманентной лукавой улыбкой на круглом лице: черты крупной лепки, лысый, как яйцо, родимое пятно на спине под левой лопаткой, рост 188 см, в наплечной кобуре «магнум», одет в дутую синтетическую куртку, костюм двойку, туфли от Bally.
Родители назвали мальчика в честь легендарного троянского героя, теперь Гектор оправдывал их надежды – честно служил на правительство, но и о себе не забывал. Как все старые вояки спецслужб мира, он сочетал долг с маленьким своим интересом: приторговывал драгоценными камнями.
На мягком заднем сидении «ровера» покачивался шеф восточного отдела CIA (Россия и Европа) Грегори Джозеф Смайл. Мелкий пятидесятилетний мужчина в длиннополом плаще на теплой подкладке, лицо невыразительное – бледное, желтоватое, подбородок скошенный, глазки прикрытые. Инопланетянин Спилберга или типичный кабинетный работник, которого проклятая нужда заставила выехать на неуютный пленэр.
Смайл много читал по-русски. Его любимым писателем был Федор Михайлович Достоевский. Грегори выбрал автора «Идиота» и «Братьев Карамазовых» в свои наставники, потому что Достоевский, как никто другой, смог дать точные характеристики странным людям, населяющим Россию. Главное их отличие от западников состояло в том, что поступки русских не всегда проистекали от посыла личной выгоды. Какой-нибудь Иван мог вдруг запить от тоски в самый неподходящий для главного дела всей жизни момент, что называется, на ровном месте. А красавица Настя почему-то всегда бросала богатого добряка-мужа в столице и шла в монастырь на хлеб и воду, обрекая себя на непривычный тяжелый труд и провинциальную скуку.
Никто на прагматичном Западе так не делал. Русские жили эмоциями, чувствами, что никак не вязалось с компьютерным XXI веком. Их метания не укладывались ни в какие разумные рамки. Были, конечно, среди них и педанты, но в основной массе российские шпионы вели себя непредсказуемо, и произведения Федора Михайловича помогали Смайлу настраиваться на эту дурацкую иррациональную волну. ГРУ и СВР подчас выкидывали такие коленца, что без Достоевского разобраться в природе витиеватых ходов не представлялось возможным. Короче говоря, это была не работа, а сплошная головная боль.
Сейчас Грегори Дж. Смайл запустил на орбиту завершающую фазу многоходовой операции «Троянский конь». Название было навеяно именем наиболее опытного его агента Гектора Крума, впрочем, пиетета к нему Грегори не испытывал. Он вообще был совершенно циничен в оценках – расчетливая хладнокровная лягушка.
За «ровером» неотступно следовал груженый трейлер «Вольво». Восьмитонная фура с белой надписью на желтом парусиновом кузове: «Молочные продукты от Ранкетти». Замыкал колонну «понтиак» кофейного цвета. В нем подпрыгивал на колдобинах агент с мощным торсом Джек Лоренц. Молодой напарник Крума очень быстро получил в конторе прозвище «Ахиллес», чем сильно гордился. Вообще в 26 лет Джек по-настоящему не задумывался о причинно-следственной связи явлений, а был глубоко погружен в ритмы и страсти шоу-бизнеса. Просто вставлял в уши бусины наушников mp-плейера и механически выполнял приказы, что всех устраивало. Ахиллес внешне напоминал перекрашенного в брюнета Бреда Питта, поэтому за ним ухлестывали абсолютно все особи женского пола.
Захудалый городишко кончился, по сторонам разбитой дороги замелькали складские бараки. Крум уверенно свернул направо и уперся в трехметровый бетонный забор с оголенными проводами по верху. На сетчатых воротцах строго в ширину подъездного пути висели два щита из оцинкованного железа. На первом было начертано длинное название компании «Intercor systems & Fild limited». На втором – краснобуквенное предостережение: «Внимание! Высокое напряжение! Проникновение на объект гарантирует вам 5 лет в Синг-Синге!!!» Даже в калифорнийской дыре коммерсанты имели дело со всем миром, были предупредительны и крайне вежливы.
Гектор опустил стекло, высунул под дождь руку с ламинированным удостоверением. Видеокамера на столбе выцелила объективом фотографию улыбающегося цэрэушника, изображение возникло на мониторах в помещении охраны. Створки ворот автоматически распахнулись вовнутрь, и автомобильная процессия втянулась на территорию, огороженную бетоном и окруженную проволокой под током. Пакгаузы расступились, за широкой грязной асфальтовой площадкой плескал мелкой волной бескрайний океан, скрытый туманом, низкими тучами и темнотой.
Машины остановились, взятые в перекрестье световых струй мощных прожекторов. Из приземистого одноэтажного строения вышел мужчина среднего роста в прорезиненном черном плаще без знаков различия, но в синей фуражке с золотым крабом на околыше. В сопровождении трех вооруженных коммандос в камуфляже капитан Билли Бирн энергично дошагал до «ровера». Крум вылез из теплого салона без спешки, но как раз вовремя. Гектор оказался на полголовы выше Билли.
