Жанна, смущаясь, подошла к главному входу школы. Ее взгляд был устремлен на кучку галдящих ребятишек, толпившихся у открытых дверей. Хочется развернуться и уйти домой, чтобы не слышать и не видеть своих противных одноклассников. Каждый день одно и то же: плевки, обидные слова, издевательства. Домой тоже нельзя. Там недовольная тетка, роняющая из своего беззубого рта насмешки и угрозы. Что же делать? Ты смелая, Жанна, ты смелая! Иди и докажи это! Поправив лямку рюкзака, она настроилась и быстрым шагом подошла к детям. Девочка Люда обернулась, ощутив, что ее жертва стоит за спиной. Хмыкнув, она с презрением окинула Жанну колким взглядом.
– Опять эта жаба притащилась, – закатила глаза Люда, толкнув свою подругу плечом.
– Угу, я бы на ее месте вообще на людях не появлялась, – ответила ей Юля. – Сколько можно жрать? Пора бы за себя взяться.
– Тебе надо, ты и берись, – огрызнулась Жанна и, не ожидая от себя, рванула в толпу.
Растолкав пятиклашек, она протиснулась между надменными одноклассницами и встала у гардеробной.
– Давайте быстрей, – бормотала себе под нос толстушка, зная, что сейчас Люда и Юля начнут насмехаться над ней при всех, чтобы унизить.
Так и случилось. Девочки пролезли за ней внутрь здания, встали позади и начали обрушивать на нее обидные слова, которыми привыкли называть ее за шесть лет учебы.
– Жиробасина, – фыркнула Люда, сморщив нос, – ты что себе возомнила? Ты здесь никто и звать тебя никак.
– Да она, скорее всего, пьяная, – подхватила Юля. – Только пьяные становятся смелыми.
– Надо учителю сказать, пусть ее выгонят из школы, – хихикнула Люда, зная, что это неправда. – Пусть ее тетку заставят получше присматривать за этой толстухой. А то ведь и в детдом заберут.
Девчонки рассмеялись в один голос. Жанна не оборачивалась. Она стояла, как столб, и слушала, как ее «линчуют» словесно, с особым удовольствием. На ее глазах проступили слезы, но плакать она не собиралась. Надо терпеть, чтобы наглые девчонки не видели ее слабость. Втянув спертый воздух ноздрями, Жанна дождалась, когда очередь в гардеробную дойдет и до нее. Сняв куртку, она повесила ее на толстый, железный крючок, надела сменку и побежала в класс. Смылась бы, конечно, домой, но там тетя Марта, вечно стонущая по любому поводу.
Жанне пришлось жить с теткой, чтобы не попасть в детский дом, когда ее родители погибли. Марта не хотела брать к себе девочку, потому что у самой личная жизнь не устроена, да и детей она терпеть не может. Жанна попала к ней в возрасте десяти лет. Тетка сразу обозначила личные границы, мол, спать ложиться не позже девяти, садиться за стол только тогда, когда она позовет, из холодильника ничего не брать без разрешения, из школы сразу домой, свою комнату мыть каждую неделю, посуду за собой убирать и мыть тщательно, иначе придется перемывать все, что стоит в шкафчике. Марта выделила Жанне отдельные кружку, ложку и тарелку. Она считала так, если девчонка такая толстая, значит ест за троих, поэтому ей необходимо худеть. И неважно, что ее сестра была пухлая с раннего детства и, возможно, Жанна пошла в нее. Тарелка была размером с кружку, а кружка – с наперсток. Нечего объедать родственницу, Марта ей ничего не должна. Зато пособие на ребенка получает с огромной радостью. Да и ребенка она взяла из-за этих денег, потому что сама работает за копейки. В деревне особо не разгуляешься. Хочется встретить надежное мужское плечо, чтобы в доме появилось больше денег, но Марте не везет с мужчинами. Сильная половина общества принимает ее за легкомысленную престарелую даму, хотя ей всего сорок. Был один претендент на ее руку и сердце, но нашлась девица похитрее и увела молодого амбициозного Павла, будущего владельца автомойки. Потом на ее пути встретился Сергей, местный механизатор, но и здесь судьба распорядилась так, чтобы редко пьющий мужчина достался другой. Следом за Сергеем нашелся Вадим, строитель, свалившийся, как снег на голову, но он оказался женатым холостяком. То есть, приехал со своей бригадой на стройку, а заодно и отдохнуть душой и телом. Марта злилась на свою неразборчивость. Нервничала из-за холодной постели, психовала так, что соседям было слышно каждое выплеснутое от раздражения слово. Она стала тощей, без выразительных глаз и яркой улыбки. Ее огонек во взгляде потух, как только от нее ушел Юра – любитель выпить, а потом и Слава – нелюбитель работать. Осталась Марта в полном одиночестве, правда на неделю. Через неделю в ее доме появилась Жанна – груша для битья. Эта девочка пришлась кстати, потому что Марте нужно было на кого-то выплескивать весь негатив, скопившийся за последние десять лет, и после этого она чувствовала себя полностью удовлетворенной. Жанна живет с ней уже три года, пора бы и полюбить родную племянницу, пожалеть, приласкать, но у Марты вошло в привычку гнобить ребенка по каждой мелочи.
Вот и сегодня, когда Жанна вернулась из школы чуть раньше, Марта не сдержалась:
– Че так рано? Уроки прогуливаешь? – она встретила девочку во дворе своего дома.
– Нас пораньше отпустили, – Жанна нахохлилась, как молодой петушок, приготовившись к порицанию ни за что.
