Ближе к вечеру стало смеркаться, и погода не на шутку переменилась. Прогремела гроза, и на смену теплому летнему вечеру пришли ливень и град.
«Ситроен», который в это самое время следовал по вымокшей проселочной дороге в музей древностей, словно игрушку вращало из стороны в сторону.
Легкий прохладный ветерок, который еле слышно завывал еще днем, сменился порывистым и шквалистым ветром. Он с такой силой проносился над лесами, простирающимися вдоль дороги, что, казалось, деревья того и гляди оторвет от земли.
Да, нерадостно встречал нас первый день лета. Но, к счастью, через какое-то время град закончился, и теперь за окном автомобиля, продолжал идти только дождь.
Несмотря на то что часы миссис Саймон, подаренные ее коллегами, показывали на циферблате всего-то-навсего без четверти пять, снаружи с каждым мгновеньем становилось все темнее и темнее.
Сквозь прозрачный бело-серый туман, который постепенно появлялся невесть откуда, еще можно было разглядеть дорогу и черные, как смоль, грозовые тучи.
На заднем пассажирском кресле в это самое время сидели двое детей: мальчик девяти и девочка двенадцати лет. На их месте многих детей испугала бы такая ненастная погода. Многих, но только не Эмили и Дэйва.
Прижавшись правым ухом к окну, Эмили внимательно прислушивалась к приглушенным раскатам грома, ливню и ветру, который своими порывами больше всего походил на морской шторм.
– Дэйв, а Дэйв, ты только прислушайся, – шепотом говорила она своему младшему брату, – как звонко барабанит дождь. Как громко завывает ветер.
Эмили была очень жизнерадостной и доброй девочкой.
И даже если бы в это самое время их машина, к примеру, заглохла в пути или, скажем, колеса увязли в грязи, эту маленькую девочку с пепельно-рыжими косичками и желтым бантиком это бы ни капельки не расстроило…
Ведь в любой ситуации, не переставала повторять она, всегда можно найти что-то хорошее. Что-то, что даже в такую ненастную погоду будет согревать твою душу.
– Ты что, смеешься, что ли? – смуро воскликнул Дэйв, посмотрев на сестру исподлобья. – Чему здесь можно радоваться? – уныло продолжал он. – Дорогу-то размыло. Да еще и этот ужасный густой туман, появившийся неизвестно откуда.
Надо сказать, что Дэйв был полной противоположностью своей сестре. И если Эмили была доброй и жизнерадостной девочкой, которая всегда и во всем старалась отыскать только хорошее, то Дэйв, напротив, старался всегда и во всем найти какой-нибудь подвох.
Вот, например, случай, который произошел с ним на прошлой неделе.
Однажды самокат Дэйва сломался. Он так расстроился, что целую неделю не выходил из дома. Когда же сестра объяснила ему, что не стоит так огорчаться, что это всего лишь самокат, брат так взбеленился, что после этого случая еще несколько дней не разговаривал со своей сестрой.
– Главное, что ты остался цел и невредим, – неустанно продолжала твердить ему сестра. – А это самое главное. Ты только представь, что было бы, если бы ты выехал на нем на проезжую часть.
Эмили, как самая старшая, пыталась вразумить брата, но тот, казалось, и слушать ее не желал. В ответ на ее слова он лишь кривлялся и повторял вслед за ней как попугай.
– Дэйв, а Дэйв, сейчас же перестань передразнивать свою сестру, – сказала миссис Саймон, сворачивая на перекрестке. – Что с твоим настроением? Я прямо тебя не узнаю. Вместо того чтобы дуться на свою сестру, лучше бы сказал ей спасибо. Ведь она хотела как лучше, – продолжала миссис Саймон.
– А получилось как всегда, – еле слышно пробормотал Дэйв.
– Мама, мама, – вновь воскликнула Эмили после некоторой паузы, – а мы скоро приедем?
– Не волнуйся, солнышко, скоро, скоро, – сказала миссис Саймон, указав на небольшую сверкающую точку на горизонте.
Точка, которая время от времени то появлялась на горизонте, то исчезала, и была тем самым музеем древностей, куда они как раз и направлялись.
– Надеюсь, – продолжала миссис Саймон, – если к этому времени дорогу окончательно не затянет туманом, то мы прибудем туда ровно через пятнадцать минут.
