Ее всегда отличала легкость походки. Один из пациентов как-то сказал: «Софья Андреевна порхает, как бабочка, по клинике, окрашивая всё вокруг яркими красками. Более грациозной женщины я еще не встречал. Двигаться на высоких каблуках с такой бесконечной легкостью дано отнюдь не многим женщинам!» С тех пор многие за глаза стали ее ласково называть бабочкой. Она всегда располагала к себе не только пациентов, но и многочисленный персонал клиники. Коллеги охотно делились с ней своими проблемами и сокровенными тайнами, когда в их жизни наступали непростые времена и возникала острая необходимость излить душу.
Она всегда всем улыбалась при встрече, интересуясь, всё ли у человека хорошо. Причем ее вопросы всегда были искренними, а не для галочки, и люди, чувствуя это, вели себя с ней предельно открыто.
Ее нельзя было назвать роковой красавицей, воспламеняющей мужские сердца одним только взглядом. Совсем напротив, ее красота была нежной и спокойной. Она была подобна полевой ромашке, которая прекрасна сама по себе и не требует сравнения с другими изысканными цветами. Ее большие зеленые глаза с черными бархатными ресницами и всегда аккуратно уложенные блестящие каштановые волосы подчеркивали белизну ее кожи, а естественный легкий румянец придавал ее лицу какую-то детскую невинность.
Сейчас она направлялась к главному врачу клиники, и на ее лице читалась крайняя озабоченность предстоящей беседой.
– Поверьте, Софья Андреевна, я действительно не могу не восхищаться Вами, как Специалистом с большой буквы и человеком с огромным сердцем. Я вижу, как Вы стремитесь обогреть каждого ребенка и помочь всем детям, попадающим в Ваши руки, но я не в силах сделать в рамках нашего лечебного учреждения то, что Вы просите. Даже если предположить, что мы с вами общими усилиями найдем спонсора и оборудуем Вам кабинет согласно Вашей методике, в лучшем случае и меня и Вас уволят за недопустимые и не прошедшие согласования и многочисленные апробации эксперименты над детской психикой. Вы же, как никто, должны меня понять, – в очередной раз тактично ответил Софье «нет!» Степан Филиппович – главный врач клиники, в которой она работала клиническим психологом вот уже семь лет.
Собственно говоря, она уже не надеялась на положительный ответ, и сейчас была не более чем финальная попытка с ее стороны получить разрешение на размещение акустической комнаты для реабилитации детей, ведь у Софьи появился реальный спонсор, который был готов оплатить дорогостоящее оборудование.
Она понимала Степана Филипповича, который не готов был, подобно Дон Кихоту, сражаться с ветряными мельницами нашей системы здравоохранения. Он прекрасный специалист, кардиохирург, спасший многие детские жизни. Сейчас он продолжал проводить операции, но уже намного реже. В свои пятьдесят пять лет он заработал себе артроз суставов и, каждый раз отстояв в операционной по восемь-десять часов, выходил и в прямом смысле валился с ног. Весь следующий день он с трудом передвигался по клинике с перебинтованными коленями, но при этом никогда не говорил коллегам о том, как сильно его мучает недуг, однако все знали и относились к нему с заслуженным уважением. Софья понимала, что Степан Филиппович действительно бессилен в данном случае, и для нее наступило время искать альтернативные решения.
– Спасибо, Степан Филиппович, за всё! Я горжусь, что мне пришлось работать с Вами все эти годы. Вы прекрасный человек и справедливый руководитель, – с такими словами она достала из папки заранее заготовленное заявление об увольнении.
Это решение было осознанно. Может быть, она никогда бы не решилась уйти из своего отделения, если бы не череда событий, подтолкнувших ее к этому.
– Сонечка! – прочитав ее заявление, начал Степан Филиппович и, сняв очки, по-отечески посмотрел на нее. Возраст тронул паутинкой морщин кожу вокруг глаз, только подчеркнув их чистоту и ясный голубой цвет. Я знал, что когда-нибудь наступит такой момент, когда ты решишь уйти, и я понимаю, сколько сомнений было в твоем сердце, прежде чем ты приняла это решение. Я уверен, оно правильное. И запомни, ты никого не предаешь и не бросаешь, ты просто выросла из стен этой клиники и сможешь помочь еще бόльшему количеству людей. Ты, подобно бабочке, должна парить на свободе, а не биться крыльями в стеклянной банке.
Совершенно вдохновленная и чувствующая поддержку человека, чье мнение для нее было крайне важным, она побежала к своим пациентам. Ведь ей предстояло закончить множество дел перед тем, как уехать туда, где ее уже ждали…
