— Я родился, — пробасила мрачная тварь в моём подсознании.
Возможно, после этого я почувствовал себя человеком, не в смысле, хорошего настроения, а в смысле, наличия человеческого тела.
Я вылупился из яйца. Хотелось пошло пошутить на этот счёт, но тварь юмора не понимала. А в инкубаторе Сумрака я лежал один.
Сны мучили. Реально мучили, потому что я пытался что-то исправить, влезть, так сказать, в ситуацию, но не получалось.
А я очень, видимо, не люблю, когда что-то идёт не по моему желанию.
Живут, не знают как жить.
А я и направить не мог, от этого горько мне и неприятно.
В какой-то момент начал задыхаться. Бился, паря в невесомости. Руками махал, ногами перебирал, в противной жиже. Глаза открыть не мог, белок мне всё лицо облепил.
Мерзко.
Меня вроде надо отколупывать.
Выбраться необходимо из этого кокона.
Скорлупу почувствовал, стал бить кулаками, вырываться всеми силами.
Жижа вытекала в маленькое отверстие. Пальцами крепкими хватался за края, кроша скорлупу.
— Давай, — услышал я женский голос, когда меня с потоком "выплёвывало" наружу.
— Ну, сильнее, — подхватывал рядом мужчина.
— Давай, дорогой, мы тебя ждём!
— Нет, не помогай ему! Он должен сам.
— Не могу я на это смотреть! Такой смешной.
Женские ручки ухватили меня за запястье и потащили на себя, а я усмехался.
Очищал ладонью лицо и хватался за рядом стоящую женщину. А потом решил прикольнуться: ногой оттолкнулся от скорлупы и прямо на неё упал повалив на пол. Всю испачкал белком. Волосы её хватал, лицо своё об её шёлковое платье вытирал. Руками по упругим бёдрам водил, чтобы обсохли, ими потом свои глаза протёр.
И увидел белокурую девчонку. Глаза смешливые, серо-голубые. Симпатичная такая.
— Давайте поднимайтесь, — хохотал рядом парень.
Тоже юн. Внешне, конечно же. На самом деле им могло быть сколько угодно лет.
Он смуглый брюнет с глазами цвета моря, оттенки синего и зелёного. Она же привлекательная блондиночка с фарфоровой кожей.
— Наконец-то, — сладко прошептала девушка подо мной, гладя моё лицо. — Мы тебя дождались.
Я рассмеялся, языком провёл по зубам. А у меня немного вытянуты клыки.
Я – волк-оборотень.
Поднялся на ноги. Сплёвывая белок, огляделся по сторонам.
Просторное помещение, с высокими стенами, выстроенными из прочного камня. Солнце заливало ярким золотым светом зал грандиозных размеров через стеклянный купол. Там ещё небо голубое было видно. Но присутствовали холодные оттенки, несмотря на всю жизнерадостность денька.
Это осень.
И снаружи достаточно холодно, хотя в инкубаторе жарища.
Стены украшали резные элементы и рельефы, повествующие мне убогому, как разнообразен мир оборотней. Какой твари только не было нарисовано: и зайки-то у них прыгали, птички-совушки летали, волчатки бегали. Я сплюнул с отвращением, взгляд зацепился за гада – наполовину мужик, наполовину змей, на конце отвратительного хвоста погремок.
И куда бы я впоследствии не смотрел, всё равно к гаду взгляд лип.
Пол каменного зала покрывал кроваво-серый мрамор, при этом камень нагрет так, что неприятно его касаться. От этого пола жарища вверх поднималась по колоннам, которые не только поддерживали колоссальный потолок, но и служили дополнительным украшением помещения.
Зал внушал чувство великолепия, силы и вечности. Невероятная атмосфера зарождения нового. Ведь за Сумраком будущее, которое захватывало воображение и вызывало трепет.
Этот зал использовался только для одной цели – выведение слуг Сумрака.
Личность, необходимую злу, помещали в яйцо, там оборотень проводил некоторое время, пропитываясь Сумраком. Потом вылуплялся. Как я.
Пока не знал, какие колдовские способности у меня. Но раз эти двое лично встречали, то думал я, что силы мои велики.
— Как тебе? — спросил юноша.
— Отлично, — усмехнулся я.
Мне дали продышаться, дух ведь захватывало.
Я подошёл сначала к пацану. Он оказался выше меня ростом, тогда я на него с ногами кинулся, как девица восторженная.
Хотел его по-волчьи поцеловать взасос. Волки любят целоваться, ведь с поцелуем переходят запах и сила. А мне бы пригодилась его сила, он наверняка колдун… Самый лучший, не считая его девицы.
А я что-то не в себе от счастья.
— Нет! — пацан целовать себя не дал. — Волчье племя! Лишь бы засосать кого.
— Могу покусать, — рыкнул я.
— Лестну целуй, — он кинул меня к своей девушке, которая только что встала на ноги, пыталась отчистить от белка своё зелёное платье, а тут опять я. С улыбкой, руки волосатые в стороны расставил.
А в глазах её похоть, и я туда же.
Засмеялись.
Весело нам и легко.
И я понял в этот момент, что мы - одно целое, часть чего-то большого.
Девушку Лестну поймал и подтянул к себе, захватив, обнял. Волосы её совершенно мокрые, их я кулаком собрал в хвост, потянул назад, насильно запрокинув голову, и вцепился в её маленький рот жарким, ненасытным поцелуем, с привкусом моего рождения, с запахом её сил колдовских, пахнущих пылью, пустотой и невообразимыми пространствами, от которых я дурел и не хотел отрываться.
Но Лестна поцарапала меня.
Они продолжали смеяться, я стоял счастливый и довольный, ощущая себя юным, полным сил и энергии.
— Кто я? — поинтересовался у них.
