Шагая по тропе невиданного ранее,
Он забыл давно уж куда шел.
Встречая на пути заброшенные машины,
Вопросы себе он неустанно повторял:
Почему во мне так безмолвно, пусто,
Одиночество сожрало мою тоску.. и нет пути,
И ввек я буду скитальцем, который
Не видел толку и домов.
Но через время треснула палка,
Вспышка озарила пустынный вид.
Ну а после- волна его не щадила.
В отлючку, верно, его внедрило.
И застыл он в секунду, неумолимо,
Невероятно красивым столбом,
Только вот ветер, попутный не сдунул,
Тело его что в прах обращено.
Простоял он век в таком состоянии.
Скитальцем он и вправду стал.
Где же я? – раздался эхом голос мертвеца.
Но там все было невообразимо пусто,
Там звук лишь пролистываемой книги стоял.
Он шел на звук, льстящий и презирающий
Любого, кто смеет подойти и услышать звук.
И вышел он на библиотеку, в пустыне без песка, лишь пыль.
Книга. Книга листаемая ветром, издавала последний стон.
А на полках гниющие ее собратья.
А в них- информация о тех машинах, которые он видал.
Прочту, прочти и будет освященным.
Но презрение их будет тебя гнобить.
И подходя к кафедре, к той самой книге-
Он растворился в свете и увидел после- мглу и смрад.
Его тут же вырвало от омерзения,
И боль начала жечь по- мертвому его.
Он даже сразу не заметил..
Как выблевал желудок и кишок.
Но после в страшном смятении,
Он окликнул себя:
Кое можно уже и доколи,
Я отказываюсь что-либо знать.
«Нет ни стыда, нет прощения!
Тому что я живой.
Нет стыду нет и прощения!
Тому, что я живу. »
Раскаянный громом от факта Скитальца,
Он понял что всегда познавал,
Он не решал, не менял состояний,
Да и путь для него давно уже остыл. »
Факты, факты, факты, факты!
Разве должен я щас думать о себе.
И тут же решительным возгласом действий-
Вернул в себя желудок и кишок…
Чертежи летали, проносились штормом.
Кружа над головой и под стопой.
Хрусталем все там было покрыто.
Но преломления света не было видать.
Здесь нет источников света,
Здесь истина и без того светла.
Здесь нет места покою, пока идут войны и смрат.
Хватит с меня он закричал
И тут же все стихло.
Вернувшись к той кафедре с книгой.
Шатался, себя не узнавал.
И заметил как промокли от рвоты книжные страницы.
В этот миг и стих последний звук.
В шоке пребывая диком, выпрямил спину, отошел.
Походкой тихой решительно он отдалился.
Полки с книгами толком и видать не мог.
Философия, с презрением мира-
Вот что он там приобрел.
И больше нет желания, нет и смысла.
Для чего знать что-то о предсказуемом мире?
Дождь век укреплял его пепел.
Ветер наваливал земли.
Пока не стал он снова с телом.
И не открыл вновь глаза.
Глаза смотрели как стекали капли,
Глаза взирали на этот проклятый мир.
Где пустоши от людских деяний,
Где трупы не косу убрать.
Где появляется все время волны.
Где вспышки озаряют скуку и
Шлют привет всем тем, кто не жал им руку.
Раскаты грома- не жалеют
Ветер не щадит
Животные глупы, идущие по желанию плоти,
Предсказуемы и.. одиноки?
Что это? дождь прекратился, а по лицу все же
Стекают капли, свет преломляя.
Смешно мне от этого горя.
Зачем я путь куда-то держал?
