Курортный город на Средиземном море. Наши дни.
Этот парень начал таращиться на Тину еще на пляже. В джинсах, рубашке с длинным рукавом – в такую-то жару, – в надвинутой по самые глаза бейсболке с изображением Бэтмена, он лежал под зонтиком, делая вид, что читает.
Тина снисходительно улыбнулась. Она знала, что красива. Сине-зеленые, унаследованные от матери, глаза, густые волосы пшеничного цвета, точеный носик и полные, чувственные губы. В сочетании со стройной изящной фигурой, за которой после рождения дочери Тина следила особенно тщательно, производимый ее появлением эффект был предсказуем.
В юности, когда Тина только начинала собственный бизнес, мужская реакция на ее внешность раздражала – в те времена многие предпочитали видеть в ней всего лишь хорошенькую куклу, категорически не желая ставить на один уровень с собой… Что ж, Тина позаботилась о том, чтобы те, кто не сумел вовремя сориентироваться, серьезно об этом пожалели. То, что жемчужная улыбка белокурой красавицы окажется акульей хваткой, для многих стало фактом, осознанным слишком поздно. В день, когда красавица, все так же улыбаясь, безжалостно обанкротила их компании.
Это было давно. Сейчас на рынке, где в свое время развернула бизнес Тина, пожалуй, не осталось людей, которые не слышали бы о сеньоре Гордон. Красота Тины, привитые с детства манеры и любезная улыбка давно никого не обманывали. И партнеры, и конкуренты отлично знали, какой жесткой умеет быть сеньора, и даже комплименты старались делать подчеркнуто-уважительно.
Посторонним людям – не знающим, кто она такая – Тина обычно позволяла себя разглядывать, снисходительно делая вид, что ничего не замечает. Это было даже приятно – знать, что ею любуются просто как красивой женщиной, а не прикидывают, с чего бы начать разговор, имеющий целью получение выгоды.
Попытки перейти от разглядывания к знакомству Тина умела пресекать на корню, а осторожное любование издали ее забавляло. Но парень в бейсболке вел себя необычно – он и приблизиться к Тине не пытался, и глаз не отводил. Темные очки из-под опущенного на лоб козырька бейсболки не отрывались от Тины, казалось, ни на секунду. Того гляди дырку прожжет, и как только не надоело?… Тине не хотелось сознаваться в том, что взгляд парня странно тревожит. Что отмахнуться от незнакомца: «подумаешь, озабоченный!» и тут же о нем забыть не получается.
Тина пыталась отвлечься купанием, чтением в смартфоне биржевых новостей и проверкой почты, в надежде, что, когда в следующий раз незаметно глянет в сторону незнакомца, его не увидит… Как бы не так! Парень, казалось, врос в шезлонг. Никаких других дел на пляже, кроме как пялиться на Тину, у него, похоже, не было.
Тина не уходила из чистого упрямства, твердо решив, что поддаваться на провокации какого-то маньяка не будет и обозначенное самой себе для купания и загорания время вылежит. Собираться начала, как обычно, ровно в одиннадцать тридцать, когда проиграл знакомую мелодию смартфон.
Уходя, Тина с облегчением заметила, что попыток встать с шезлонга незнакомец не сделал, только проводил ее все тем же пристальным взглядом. Но, едва успев устроиться в кафе и подняв глаза от меню, увидела за дальним столиком опостылевшую бейсболку. Теперь, вместо шезлонга, парень врос в стилизованное под старину деревянное кресло кафе.
– Определились с заказом, сеньорита?
– Кофе по-гречески, пожалуйста, – сквозь зубы проговорила Тина. Нет, ну это уже ни в какие ворота!
– И все? – удивилась официантка. Тина не в первый раз приходила сюда на ланч, и обычно одним только кофе не ограничивалась.
– Все, спасибо. – Есть расхотелось.
Крошечную чашечку Тина выпила в два глотка. Запила водой. В очередной раз полистала в смартфоне новости, косясь на дальний столик.
«Бэтмен» не уходил. К принесенному официанткой стакану с кока-колой не притронулся. Казалось, он переместился в кафе по воздуху – за столом сидел так же неподвижно, как на пляже, и все так же держал перед собой журнал, Тина была готова поклясться, что открыт он все на той же странице. Лицо незнакомца за бейсболкой, очками и журналом она, как ни силилась, разглядеть не могла, и теперь это начало нервировать уже всерьез. Подшучивания над собой в духе «если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят» не помогали.
«В отель надо идти, – решила Тина, – уж туда он за мной точно не потащится. А вечером, если снова его увижу, безопасникам позвоню. Окажется, что просто озабоченный – ладно, а если его конкуренты подсунули? Как говаривала Роберта, береженого бог бережет».
Тина встала, оправила сарафан и надела шляпу. Проходя мимо зеркала над барной стойкой, бросила в него взгляд – дежурный, не сомневалась, что отлично выглядит. И, не удержавшись, отправила «маньяку» издевательский привет: игриво качнула бедрами.
***
Из номера Тина позвонила Роджеру. Доложила, что искупалась, позагорала, сбежала с пляжа от жары, скучает, целует. Отложила телефон и скорчила кислую мину. Разговоры с Роджером неизменно нагоняли скуку.
Как хорошо, что он не настаивает на совместной жизни! Вариант «ты ко мне или я к тебе?» устраивал обоих четвертый год.
