***
Упал на плечи легкий поцелуй,
Как лепесток в забытый пруд сорвался,
Он ветру чувств не мешкая поддался,
Касаясь, что ж люби и существуй.
Будь рябью вновь от выдохов горячих
На молоке миниатюрных плеч.
И позабудь о днях своих бродячих,
И о глазах протёртых от невстреч.
***
Как сбивчив шаг
И дышится едва ли…
Устали также шумные леса.
Дожди вчера без умолку стреляли,
Обрушив гнев на птичьи голоса.
Перекатись – всей жизнью через поле
Чугунность туфель, вышоркав листвой.
Что радость есть и что такое горе?
В союзе с очумелой головой.
МЕСЯЦ.
Месяц уселся на крыше соседнего дома
Сгорбился, щупловатый и ясноокий.
Юноша, может и вам эта ночь знакома?
В этом часу по отдельности все одиноки.
Виден ли сверху для вас хоть один прохожий,
Слышен ли ласковый пруд в суховейном мае?
Не сосчитать нам ни звёзд, ни земных подножий
Культ песнопений, отдушина волчьей стаи.
Сесть на дорожку, так принято над Россией,
В радость ли ночь или это вам Божья кара?
месяц пропал с заутренней литургией,
В Мексике где-то поёт для него гитара.
***
Снежинкой долгой Мир благословлён,
И кошка рада, балуется пухом.
Во сне июньских тополей я – слухом —
Паденьем громким каждой удивлён.
Гремит подобно стройка и салют?
Нет, жизнь, какая-никакая быстрая.
На рукавах моих покорно ждут
Красавицы – в упор дыханья-выстрела.
Случайного опасного тепла
Чего не ждать? Прекрасное – не в этом?
В другую жизнь их жизнь перетекла,
Довольная немым своим ответом.
***
Настоящее, допустим, дерево на детском фоне.
Продуваемой кроной царапающее акварель белого дня.
Позови меня, лист прошлогодний, лететь в погоне
За костром её плащика: мне это нужно для
Того, чтобы хрупкий, разбитый дорогой в пыль,
Как и ты был услышан я сквозь злую зиму безмолвную.
Чтобы общего ветра нашего – горстка миль,
Обозначенным вихрем вдруг стала кружиться наполную.
У минующих око небес, поцелуев звёзд,
На ладони широкого тающего к переменам бульвара,
Белых ног – тонких прутиков ивовых, чтобы в рост
Над моей неумелой покорностью смех скрывала.
