Читать онлайн полностью бесплатно Анатолий Жариков - Спираль бабочки

Спираль бабочки

Одна пара крыльев для полёта. Вторая – для торможения, чтобы не сгореть под солнечными лучами. Всё как у людей. Только вот крылья у нас окостенели… Мы летали.

Книга издана в 2017 году.

Первая


Помнит ли гусеница крылья?


***


Не буду тебя смешить,

Господи, какие чаянья.


Упакована в строку жизнь,

как пригородных расписание.


Шестерёнка пока цела

ходиков, чернила не высохли

на полях стиха, несть числа

твоим вдохам, моим выдохам.


***


На четвёртом этаже

чум,

вперёд плачено

за квартиру.


Как хочу,

так целую милую.



Краски алые,

тушь да чушь,

мне подобен

до пупка, изжоги.


Как хочу,

так имею бога.


***


И светлую путь,

и тёмную муть

пройди и забудь,

и живи как-нибудь,

перстом рассекая впалую грудь.


***


Шахтёрскую горку кофе

в чашке с кипятком размешать.


Зимний вечер.


***


А в холодном окопе моё лицо

не умыто и нет рукомойника.


А в бессонном окопе моём что ни сон –

всё к покойнику.



А в окопе моём вой,

мат и водка, а не молитва.


Всё стреляет на запах небритый мой:

мина-молот и пуля-бритва.



А накроет градом моё гнездо

и развалится моя крыша, –

стану звонче всего на свете я, а потом

всего на свете тише.


***


Будут деньги (а когда?),

я куплю гитару,

сам не ведаю зачем,

я ведь не играю.



Будут бутсы, я надену

шляпу для прогулки

и пойду косить траву,

хоть и не имею.



Будет женщина (зачем?),

я схожу с ней в магазин,

купим макароны,

чтоб сказать, что я люблю

вечером и утром.


Хайям. Недосказанное рубаи



Недаром прожил на земле свой век

нарисовавший звёзды человек.


***


Обрушился день

юбилейный на голову.


Не грусти, старче.


***


Вот идёт по стране человек.


Город, улица, рытвина, яма.


Тяжело поднимается век

на свисток Мандельштама.


***


Д.Р.



Совком провинцию не выскребешь.


Оставил город, тётку, друга.


–В столице столько незнакомых

и милых поэтессок, – улыбнулся.


***


Ангелы вздорят

за плечами. Пух летит

с головы моей.


***


Вся еда моя – сухарь с чаем,

все подвиги мои в прошлом.


Вздорят ангелы за плечами,

плохой и хороший.



Грустно в мире, как Слову в начале.


***


Выйду в снег, затискаю милочку,

продышу в январе дырочку

глубоко, с четверга на пятницу.


С неба месяц слезой свалится.


***


Один сказал: «Плодитесь, потребляйте».


И выросли плоды среди половы.


Другой нам поднял веки: «Сознавайте.

Не забывайте, что и вы от Слова».


***


Не из грязи – из дождя, снега,

из весной молодого смеха

да из пыли звёздной дороги. –


Чтобы помнил о боге.


***


Есть и другие строки на свете, Вергилий.


***


Ветер движется веткой,

жизнь – тройною спиралью.


Не суди человека

за кривую реальность.


***


Останется всё, как есть:

женщина, комната,

стихи на подоконнике.


***


Мы уедем на юг,

где лопатой сгребай

апельсины с бульваров,

в оранжевый рай.



Мы построим чертог

из песка без дверей.


Нашу тень на земле

отпечатает бог.



Нас укроет чертог,

нас утопит Агдам.

–Где Адам? –

скажет весело бог.


***


Мы сначала человеки, и поэтому

мы потом уже бомжи, рабочие, поэты.


***


Никакой такой суеты

у останней черты.


Пихнут на трассу –

катись просто.


Детская храбрость.


Женская кротость.


***


Тает снег.


Проявляется тропка

по дороге в посёлок.


***


Иду мимо

пункта стеклотары:

–Привет, Клара!


***


Зной в песке.


Прохлада в малиннике.


Пчёлы на языке лета.


***


Между малым и

большим нет диалога.


(В очереди к богу).


***


Прокуренные крики ворон.


Тёплый ветер.


Запах здоровой земли.


***


Приходят дурные мысли,

садятся за стол.


Пьём до утра.


***


Дождь повернул в проулок вместо меня.


Асфальт пузырится, в лужах фиолетовая фигня.


В сточной канаве фыркает рыба кит.


У Бандеры в колодце мокнет динамит.


Поздно однако и розы с шипами как-то некстати.


Женщина, словно родина, ждёт у хаты.


***


Вселенная

раскинула ноги.


Млечный сок.


***


Нельзя грустить более

шестнадцати строчек.


Не восстанешь.


***


Чуть начав, подводим итоги,

а итоги – едва начало.


Поминайте нас, ради бога.


Разных много.


Хороших мало.


***


Помолилась, за свечу десятку

отдала и ожидает дара.


…И посадит бог в ряду десятом

райского повторного театра.


***


Снилось облако.


Трогал – мягкое,


что грудь жены.


***


Поздно. Дождик. Перед женщиной вина.


Остальное всё – налоги да фигня.


Оратории



Слово – Бог,

похмелье – боги,

ангел – ключик золотой,

неизвестность – три дороги.



Лью – не выливается.


Пью – не напивается.


Просыпаюсь не на той.



Сумасшедший и горбатый,

проживаю в крайней хате.


Паспорт в брючине, а то.


Боль-тоска и грусть в пальто.



На голых клавишах лежит ладонь нагая.


По полым пальцам голый свет стекает.


Не бойтесь трогать музыку руками.



Дух во плоти – изъян

и любить он не мог.


Композитор был Бог.


Или пьян.


***


В мои окна-глаза

смотрит осень,

льют дожди,

воду пить идут лоси.



Моя комом блин плоть

матраса площе.


Сломал стол столяр,

сделал плотник плот.


Поплыла, в общем.



Ну а лавра привой,

пук петрушки, корона,

как трусы, свисает

вниз головой,

Боже мой!

с твоего балкона.


***


Хмурое – это обиженное ясное

(мама не дала «конфету ещё»).


***


Утро красным рисует дома,

и угрюмо встречают утро

весь в кровавых сомненьях Фома,

в страхе Пётр и с надеждой Иуда.



Ночь облыжная, день паскудный.


Так завещано, так и живи.


Меж Евангелием от Иуды

и Евангелием от Любви.


***


Я вынул корневища из земли.


Теперь заложу сад

на Большом Облаке.


***


Раскалываю

орехи. Хватит и мне,

и смелым птицам.


***


Зимнее небо.

Там за ангелов птицы

чёрной масти.


***


Весна. Грязь. Вышел

поговорить с погодой.


Кричат сороки.


***


Смотрю дорогу,

уводящую в небо.


Не толкайте в спину.


***


До осеннего дождя.


До сырой земли.


Дальше – сам.


***


Кривые ноги уйдут.


Вороньи волосы истлеют.


Микеланджело останется.


***


Поклоняются богу

клоны божьи.


Дети божьи

богу улыбаются.




Вторая



Другие книги автора Анатолий Жариков
Ваши рекомендации