Свет почти не проникал через плотно задернутые шторы. Погруженная во мрак, пропитанная запахом сигарет и прокисшего пива, квартира была погружена в унынье. Впрочем, как и сам хозяин. Прежде чем достичь такого состояния, эта берлога пережила три стадии.
Первой была радость. Когда Он, окрыленный мнимым успехом, сорвался в издательство, держа в руках заветную тетрадь. В этом порыве Он, конечно, не заметил, как упала чашка недопитого кофе, со стола, который случайно был задет самим хозяином. Чашка разлетелась на мелкие кусочки. Коричневые брызги застыли на пожелтевших обоях. Оставшаяся лужа благополучно засохла. Кот, учуяв запах молока, попытался попробовать жидкость. После чего, не довольно чихнув, убрался на спинку любимого кресла.
А хозяин, торопясь успеть свалил обувную подставку и, грохнув напоследок дверью, выбежал прочь. Тогда квартира застыла в ожидании. Такие порывы случались нечасто. Ждать пришлось недолго. Он вернулся через два часа. Пьяный и злой. Кричал хорошо известные стенам и соседям оскорбления. Крушил все, что попадалось под руку и ногу. Швырнув в кота зимним ботинком, выругался. Не попал. Пытался кому-то звонить. Разбил телефон и снова ушел. Вернулся через десять минут с двумя пакетами алкоголя. И пил. Сидел и пил, ворча что-то невнятное. Так миновала вторая стадия – злость.
Он забылся пьяным сном, лежа на полу. Кот, беспокоясь о здоровье хозяина, периодически подходил и обнюхивал его, тыкаясь мокрым носом. И, удостоверившись, что все в порядке, спокойно возвращался на свое место.
Третья стадия – монотонная, больная: оценка обстановки, попытка навести порядок, похмелье, едва не переросшее в очередную пьянку. Он принял душ. После чего наступил на осколки телефона. Выругался, доставая из ноги кусок пластмассы. Потом, хромая, бесцельно шатался по квартире, погруженный в мрачное уныние.
Именно уныние стало четвертой стадией. Он лежал на диване молча, глядя в потолок. Кот, опасаясь новой вспышки гнева, настороженно наблюдал с высоты своего пьедестала.
Он думал о том, что случилось. Все его мечты, целый мир, разлетелись в один миг, как та несчастная чашка. После пьяной отключки он не ложился спать. Хотел, но боялся. Уж больно, реальными стали его сны. И то, что в них обитает, не оставит его просто так. Это как история о Фрэде Крюгере, только хуже. Лучше бы его зарезали, как в том фильме. И скорее всего зарежут, но медленно.
С этого пути невозможно свернуть. Его нужно пройти…
Сон 1. Старый знакомый
– Алкоголь, влияет на структуру снов! Чего ради? Ну для чего ты напился? Можешь сказать? – голос звучал знакомо, но как-то искаженно.
– А ты как думаешь? – молодой человек обиженно рявкнул, не поворачиваясь в сторону собеседника. Мир плыл вокруг них, меняя краски и очертания.
– Обиделся? А чего ты хотел? Прибежишь в издательство, вручишь им тетрадь, и все? Они сразу тебя расцелуют и будут носить на руках? С чего вдруг?! Тетрадь моя, и сны в ней тоже! Так что, все по – честному.
– Да ладно? Там все написано! Сны не твои! Ты ври, да меру знай!
– Не важно! Я их пережил. Значит, это и мои сны тоже!
– Да пошел ты! Знать тебя не хочу! Тоже мне Писатель!
– Я пойду, пойду! Но обязательно вернусь! Каждый раз, когда ты будешь засыпать, я буду приходить к тебе! Да, я Писатель, а ты графоман! И я из тебя буду делать писателя. Хочешь ты того или нет!
– Почему я? Иди, являйся к кому – нибудь другому, а меня оставь в покое.
– Не могу!
– Почему???
– Я Писатель! А ты мой персонаж! Хочешь свободы? Ищи выход, но скажу по секрету, он у тебя только один…
– Сдохнуть?
– Как вариант! Но пока рановато. Сюжет продолжается… Только ты много не пей, а то точно умрешь, – фигура Писателя исказилась и растаяла.
Молодой человек, увлекаемый воронкой нереального бытия, вышел из сна…
Имя. Курсор замер в начале строки вордовского документа. Из колонок тихо лился не навязчивый мотив. Парень сидел, откинувшись в кресле, обратив воспаленный взгляд в белый квадрат монитора.
Он думал над именем своего героя. Точнее сказать, над своим именем. Хотелось чего-то нового, необычного, и в то же время похожего на произведение того психа из сна. Если герой, не обремененный именем, прошел всю историю под псевдонимом Писатель, может, и ему поступить так же? Но как? Как его назвать? Танкист, программист, бухгалтер, сантехник?
– Не то, это все не то. Надо понять. Понять, кто я сам. Сделать героя, похожего на меня. Создать так, сказать, по своему образу и подобию. А если, выяснится, что я неудачник? Мой персонаж, обречен на провал? Значит надо, что бы он был лучше меня! Воплотить в нем все то, чего я сделать не могу. Конечно, он не обязательно должен быть добрым, хорошим и успешным. Но будет. Быть плохим, я и сам могу, хотя, куда уж хуже. Детей ни ем, стариков не граблю. И на том спасибо. – парень улыбнулся собственной иронии. Он хотел было выйти в интернет, но вспомнил, что не платил за него уже месяц. Мысленно отругав себя, парень крутнулся в кресле. Теперь он смотрел на книжный шкаф. Парень щурился, пытаясь прочитать названия в полутьме, но свет включать не стал.
