– РЭ-ЭЙШ!
Я слегка поморщился от пронесшегося по коридору рева, но не мог не отдать должное Корну, который, судя по всему, с точностью до сотой доли свечи знал, когда именно я появлюсь в коридоре третьего этажа его драгоценного Управления.
С визуализатором, что ли, все утро сидел? Или ему снизу доложили, что я уже явился, и он решил поторопить события, да еще и сделал так, чтобы мимо него я уж точно не промахнулся?
Народ, который по обыкновению толпился возле его кабинета, проводил меня сочувствующими взорами. Кто-то даже ободряюще похлопал по плечу, кто-то просто поздоровался, а кто-то вполголоса пожелал удачи. Несмотря на то что в последний месяц я в ГУССе почти не появлялся, пока мы разбирались с «проклятием королей», хороших знакомых у меня появилось немало. В том числе и здесь.
Интересно, зачем же я все-таки понадобился шефу, да еще в такую рань?
Зайдя в кабинет и плотно закрыв за собой дверь, я в очередной раз наткнулся на тяжелый немигающий взгляд Корна и, привычно его проигнорировав, уселся в стоящее рядом кресло.
Шеф угрюмо молчал, по-прежнему буравя меня злобным взглядом.
Я тоже решил раньше времени не выступать, благо вины за мной никакой не было. Хотя кто бы знал, что невинная шутка его единственной дочери приведет к таким долгоиграющим последствиям? Понятно, что с учетом ниспосланного видения Фола шутка оказалась не такой уж и шуткой, однако после уничтожения Врат на меня навалилось так много дел, что передохнуть было некогда. Объяснения, встречи, отчеты… За три месяца моего пребывания во Тьме успело столько всего случиться, что я неделю только разгребал текущие дела. От работы с учениками меня тоже никто не освобождал. А уж сколько времени мне пришлось проторчать в первохраме… Неудивительно, что Натали я практически не видел. Разве что во снах? Сама она напоминать о моем обещании тоже не торопилась. Тогда как Корн…
Глянув на побагровевшую физиономию шефа, у которого разве что пар из ноздрей не шел, я искренне ему посочувствовал. Бедняга. Кажется, он каждый день на протяжении целого месяца с ужасом ждал, когда же я наконец вручу ему уведомление о помолвке.
– Ты знаешь, что это такое?! – наконец процедил Корн, подняв со стола какую-то бумагу.
Я флегматично пожал плечами.
– Не имею ни малейшего понятия.
– Твоя работа?!
– Увы. Но нет.
– Не верю!
При виде моего вселенского спокойствия шеф рассвирепел еще больше, но мне и впрямь было невдомек, какого Фола он выдернул меня из постели, да еще и тряс какой-то бумаженцией с таким видом, словно в ней был собран страшный компромат.
Бумага как бумага. Гербовой печати нет – значит, не приказ и не королевское уведомление. Какой-то текст на ней виднелся, но написан явно вручную, причем совершенно точно не мной. Однако подпись я не рассмотрел, поэтому и сказать на этот счет ничего не мог. Ну а раз сказать было нечего, то я снова пожал плечами и промолчал, терпеливо ожидая, когда шеф все-таки соизволит пояснить причину своего сегодняшнего недовольства.
– Пошли со мной, – наконец опустил плечи Корн и, убрав непонятную бумажку в стол, поднялся.
– Куда?
– Куда надо! – рявкнул он, отбив у меня всякое желание спорить.
В полном молчании мы вышли в заполненный народом коридор. Провожаемые недоумевающими взглядами, так же молча свернули за угол. Затем спустились по лестнице на второй этаж, на первый, в подвал. И вот тогда у меня начали зарождаться первые нехорошие подозрения.
Корн, разумеется, и по дороге ничего не стал пояснять. Но я на всякий случай перебрал в уме последние дела, попытался припомнить, не получал ли Лив – Йен все еще был на учебе – официальных порицаний от начальства. Порылся в мелких недочетах, которые при всем старании наших магов все же иногда мелькали в бумагах, но грубых нарушений не нашел и еще больше насторожился.
Что за дела? Зачем шеф потащил меня в местное подземелье? Кроме архива, схрона с артефактами и тюремных камер там ничего интересного не было. Но поскольку архив мы уже благополучно миновали, да и коридор, ведущий в схрон, только что остался позади, то происходящее мне начинало активно не нравиться.
Сделав знак одному из охранников, Корн велел открыть толстенную, ведущую к камерам дверь, после чего решительно прошел по широкому коридору, с двух сторон которого виднелись одинаковые стальные двери, и уверенно проследовал к камере номер сто одиннадцать. После чего поднял ладонь на уровень глаз, но вместо того, чтобы приложить ее к магическому замку, вдруг одарил меня цепким и каким-то недобрым взглядом.
– Что? – скептически приподнял я одну бровь. – Неужто вы наконец-то нашли повод упечь меня за решетку, шеф? А весь этот фарс был задуман сугубо ради того, чтобы я раньше времени не сбежал?
Корн скривился.
– Если бы у меня был повод, ты бы уже занял «сотую». Навечно.
Я покосился в противоположный конец коридора, где виднелась самая мощная и толстая дверь, увешанная умопомрачительным количеством охранных заклинаний. Одиночка, естественно. Та, что для особо опасных преступников.
– Хм. Так вы ее специально для меня пустой держите?
– А то, – не моргнув глазом подтвердил «добрый» шеф и приложил ладонь к замку.
